— Хорошо, оставим на время эту тему. В котором часу он ушел от вас?
— Я тщательно просчитал это и сообщил полиции то, что смог вспомнить. Как мне кажется, в четверть двенадцатого.
— Вы расстались по-дружески?
Снова колебания и раздумья.
— Мы ведь никогда и не были с ним друзьями, — подчеркнул Стюарт после паузы.
— Вы сами проводили его до выхода из дома, не так ли?
— Да, я довел его до парадной двери. Он ожидал к тому времени машину из ремонта, но потом решил, что ее, вероятно, пригнали сразу к нему домой. Он стал спускаться по подъездной дорожке, а я закрыл за ним дверь.
— Вы заперли ее на засов? — спросил Биф.
— Нет. Она никогда не запирается на засов. Нашей прислуге предоставлена полная свобода во внерабочее время, и у каждого из них есть ключ от замка. Я не мог знать, все ли успели вернуться домой, и даже не стал себя утруждать размышлениями об этом.
— Осмелюсь предположить, что не во многих домах слуги обладают подобной привилегией. Значит, вы оставили входную дверь запертой лишь на йельский замок.
— Именно так.
— А как насчет всех остальных дверей и окон?
— За ними должен был проследить Дункан. Это входило в круг его обязанностей. А Дункану я доверял абсолютно.
— Да, но теперь его нет с нами, — горестно заметил Биф, но его скорбные слова не вызвали никакой реакции ни у Стюарта, ни у Питера, ни у Николсона. — Что вы сделали потом?
— Отправился спать, — ответил Стюарт.
— Сразу же?
— Я лишь выключил свет в библиотеке и поднялся по лестнице.
— Не заметили ничего необычного?
— Совершенно ничего.
— Вы обычно крепко спите?
Тень озабоченности снова промелькнула на лице Стюарта.
— Мне уже давно не приходилось спать в своем доме, — сказал он, — но до того, как все это случилось, всегда спал очень хорошо.
— Стало быть, вы скоро заснули?
— Насколько помню, почти сразу же.
— Среди ночи просыпались?
— Нет. Моя спальня расположена в самой дальней части дома, и я спал, ничем не потревоженный, пока Дункан не принес мне утренний чай.
— Стало быть, это все, что вы помните о том вечере?
— Да. Все.
Биф ненадолго прикрыл глаза.
— А что вы скажете о листке бумаги, найденном у вас в кармане? Где содержались строки о некоем святом и прочих странных вещах?
— У меня нет никакого объяснения. Непостижимо. Я так и сказал Стьюту. Могу только догадываться, что кто-то, желавший навлечь на меня подозрение, сунул тот листок мне в карман.
— Вам будет крайне трудно заставить полицию поверить в это, — заметил Биф, не желая щадить чувств собеседника.
