Кребиус ласково спросил: «Ты помнишь, как вы поехали в горы, на дачу у озера Холли?»
Кэрол колебалась: «Да. Помню». Судя по всему, ее мышцы постепенно напрягались. Даже в темноте Эйкен заметил, как ее пальцы сжались на ручках кресла.
«Не бойся, Кэрол! – увещевал ее Кребиус. – Тебе никто не причинит вреда. Расскажи нам: что там случилось?»
«Но я почти ничего не помню».
«Что там случилось, Кэрол?»
Напряжение девушки нарастало – это чувствовали все, кто был в лаборатории. Голос Кребиуса стал резче; Мартинон перестал усмехаться.
Кэрол тихо проговорила: «Мама была в отчаянии. Ее последний фильм провалился. Студии больше не предлагали ей никаких ролей… Она много пила».
«Что случилось той ночью, когда началась гроза?»
Кэрол молчала секунд пять. Заскрипел стул – Мартинон наклонился вперед.
Кэрол говорила хрипловатым полушепотом: «К маме пришел приятель. Ее любовник. Я никогда не знала, как его зовут. Они были в кухне, смешивали коктейли и смеялись… К даче подъехал мой отец… Я любила отца. Хотела, чтобы он остался со мной, но суд отдал меня матери… Снаружи гремел гром. Ветер выл – сначала громко – но потом все затихло. Наползли тучи – низкие, темные, тяжелые. Они как будто давили сверху».
Мартинон вмешался: «Вы напугаете бедную девочку до смерти!»
«Заткнись!» – приказал ему Эйкен.
«Продолжай, Кэрол, – сказал Кребиус. – Продолжай. Расскажи нам. Не держи эту тяжесть внутри. И тогда ты сможешь видеть – когда посмотришь правде в лицо».
Голос Кэрол стал повышаться: «Папа зашел в дом. Я его встретила и рассказала все, что видела. Он очень разозлился. Мама вышла к нам, шатаясь и смеясь. Папа сказал, что возьмет меня с собой, что мама не может обо мне позаботиться. А потом они увидел маминого любовника». Теперь Кэрол подвывала от горя и ужаса: «Снаружи сверкали молнии. И свет погас». Кэрол вскрикнула: «Он застрелил папу! Я видела его в отсветах молний. И раздался этот ужасный звук! Весь мир взорвался…» Девушка хрипела и тяжело дышала: «Вспыхнула молния – прямо мне в глаза…»
Эйкену показалось? Или он действительно заметил в темноте искру в глазах девушки? Кэрол обмякла и неподвижно лежала в кресле.
Кребиус поднялся на наги, тяжело вздохнул. «Вот как! – пробормотал он. – Ужасно. И все это время она помнила об этом, носила это в своей несчастной голове – ее отца убили у нее на глазах!»
«И она ослепла, чтобы больше не смотреть матери в лицо», – прибавил Эйкен.
Мартинон возразил: «Вам не кажется, что вы спешите с выводами? Может быть, ее ослепила молния. Может быть, она никогда не прозреет».
