Азхар не знал, сколько он провел здесь дней, прежде чем предпочел погрузиться в собственное сознание. Сначала к нему приходили гости. Кто-то из его отряда, кто-то, кто называл себя его другом. Только чтобы повторить одну и ту же фразу.
— Он ее истинная пара. Ты не должен вмешиваться.
Ему слишком надоело слушать одно и то же, пока его пытались уговорить дать клятву оставить в покое василиска. Чего же они так боятся, если Беар ее истинная пара? Пускай Лана просто это подтвердит. Это же так просто — выпустить его, чтобы он сам услышал. Увидел.
Но он продолжал быть заперт. И не верил ничьим словам.
Не хотел в это верить. До тех пор, пока он не услышит всё от нее.
Закрывая глаза, он видел ее образ. Его белокурый ангел….
— Она никогда не станет твоей, — услышал Азхар женский голос в своем сознании. — Так почему твой огонь до сих пор горит ради этого имени?
«Лана…», вновь повторил про себя феникс, чувствуя, как его пламя всколыхнулось внутри.
— Ты должен оставить ее.
Чужой приказ до боли разрезал внутреннее умиротворение, ослепляя разум белой вспышкой. Светлый образ женщины ускользал, не позволяя рассмотреть говорящую.
— Кто ты?
— Я — твой враг, если ты не забудешь это имя. И твой друг, если прислушаешься к моим словам. Я могу выпустить тебя, если ты отречешься от эльфийки.
— Все что угодно, только дай мне выбраться отсюда, — не раздумывая, согласился Азхар.
— Ты врешь мне, феникс. Она не твое наказание. Но и спасением ты стать для нее не сможешь. Вмешаешься — и девочка умрет.
— Я не позволю.
— Для вечного ты слишком наивен. И как все вечные — бесконечно самоуверен. Ты так любил играть в бога, Азхар. Что ж… попробуй снова. Только знай, на этот раз я не дам тебе уйти от последствий. Это станет твоим наказанием.
Свет ушел, оставляя на своем месте непроглядную темень, лишь едва освящаемую внутренним огнем. Сознание угасало, впуская на свое место сырую реальность.
Азхар открыл глаза, чтобы с трудом сфокусироваться на кованой решетке перед собой. На этот раз что-то изменилось. Замок был снят и отброшен в сторону. Цепляясь в решетку руками, он одним толчком откинул люк в сторону. Мышцы дрожали, стоило мужчине начать поднимать собственный вес из воды. Тяжело отдышавшись, парень сел на решетку сверху, позволяя ненавистной влаге стекать с его одежды. Ему нужно просохнуть, снять с себя проклятый ошейник, расплавить дверь и вырваться на волю.
Ему нужен его огонь.
— Лана, — тихо прошептал он, прикрывая уставшие глаза. Почти затухшее внутреннее пламя отозвалось новой теплой волной.
