Так было и сейчас. Всё по заведенному порядку. Лето, осень, зима… Я работала, жила, и только в глубине души поселилась глухая тоска. Не так-то легко забыть мужчину, в которого влюбилась по уши, словно сопливая девчонка. Того, кто полностью тебе подходит. С которым готова наконец-то создать семью.
Мама видела мое состояние и уже перестала задавать вопросы. Выпытала у меня один раз все подробности, и мы распили бутылку шампанского на двоих за нашу женскую долю. Она мне поплакалась о том, как сильно любила моего отца, погибшего в автокатастрофе, когда мне было пятнадцать лет. И сказала, что так и не смогла забыть его и выйти замуж снова. Хотя она красивая женщина, и желающие стать ее мужем находились. Но… Я же вообще теперь была не уверена, что смогу забыть Сандрлера и посмотреть на другого мужчину.
Мой день рождения мы отмечали с подругами, как и в прошлый раз. Только сейчас мне совершенно не хотелось пить, я весь вечер смаковала лишь один-единственный бокал вина и слушала новости девчонок, отмалчиваясь и загадочно улыбаясь на их вопросы.
А когда вышла из такси у дома, услышала жалобное мяуканье. Пошла на звук… В отсеке с дверью, ведущей к мусоропроводу, стояла картонная коробка, из которой и доносился кошачий плач. Коробку уже основательно замело снегом, так как к вечеру разыгралась нешуточная метель. Мы еле доехали по занесенной дороге. Завтра, наверное, снега будет по колено.
— Ну и кто тут у нас? — Я наклонилась и заглянула внутрь коробки.
Оттуда с мохнатой мордочки на меня смотрели два перепуганных круглых глазика.
— Ох ты ж! — выругалась я. — Ну и кто же тебя, маленького, выбросил в такой мороз и вьюгу? И ведь ты домашний, чистенький и здоровый. Сволочи!
Котику на вид было около месяца, совсем кроха еще. Черный, пушистый, с голубыми еще глазками малыша… Не иначе как мама-кошка согрешила с «сибиряком», если судить по густой пушистой шерстке и хвостику, который со временем обещал превратиться в роскошную метелку. Интересно, а глаза потом будут желтые или зеленые?
— Ну идем, что ли, Саня, — проговорила я, убедившись, что это мальчик. — Не бросать же тебя, замерзнешь до утра.
Войдя в квартиру, я крикнула:
— Ма-ам! Я нам жильца привела.
— Опять жильца?! — испугалась она, выйдя ко мне в коридор. А увидев мою добычу, хмыкнула и улыбнулась. — И как же зовут этого юного господина?
— Саня. Санёк. Сашка… Выбирай.
— Ну, Саня, так Саня, — покладисто согласилась мама. — Идем, мальчик, дам тебе теплого молока.
