Наконец, ночью, ошалевшие и голодные высаживаемся на каком-то полустанке. Никаких строений, рельсы и тайга. Сеет мелкий дождь, идем по тропе, вытоптанной в тайге, примерно полтора часа. Хочется есть, припасы у каждого приглашенного составляют две буханки хлеба и полкило сахара, но их трогать запрещено. Никакой водки. Впереди идущие останавливаются — пришли на место. Лидер ныряет в кусты и через несколько минут несет две большие рыбины килограмм по пять каждая, ничего не поясняя об их происхождении. Быстро разводится костер, ставится котелок, разделывается и варится рыба. Очень вкусно. Разморило, хочется спать. Нахожу вблизи полянку и стожок сена на ней, решаю в нем и поспать. «Сено» оказывается спрессованной, видимо от времени, массой, мало похожей на настоящее сено, и нору можно только вырезать ножом. Полчаса работы, но нора получилась только по пояс.
Сил больше нет, и я залегаю, разогретый до пота, выставив ноги наружу. Проснулся от холода на рассвете — в тех краях даже в летние дни ночи бывают очень холодными. Ног не чувствую — буквально трогаю руками ноги и не чувствую их, — и почему-то в панике возникает нелепая мысль: «Медведь отгрыз», наверное потому, что у костра кто-то что-то говорил про медведей. С трудом выползаю из норы и не чувствуя ног от отчаяния поджигаю разбросанное вокруг нарезанное мной сено, неосознанно предпочитая сгореть, но не замерзнуть. К счастью, стожок не воспламенился, а я согрел руки и стал понемножку чувствовать ноги. Потом я узнал, что медведи действительно приходят из тайги за рыбой, самцами кеты и горбуши, которые браконьеры бросают в кустах как недостаточно качественный продукт — самки ценились не только за икру, а и за более нежное, чем у самцов, мясо.
Тем временем мои товарищи начинают «рыбалку». К концу миллиметровой лески привязывается груз, необходимый для заброса, а к остальной части лески примерно на длине метров пять привязываются без всяких поводков несколько здоровенных крючков-тройников, похожих на якоря.
Выполняется заброс почти на противоположный берег речки, благо ее ширина не более 15–20 метров, и браконьер начинает «косить», то есть резкими рывками дергать снасть на себя до момента засечки добычи. Крючки-тройники цепляют бедную рыбу за брюшко, спину, плавники, хвост, за что угодно и не отпускают ее до выволакивания на берег. Далеко не каждый заброс заканчивается поимкой рыбы, поэтому вначале берут и самцов, определяемых по характерному хищному изгибу челюстей, а не отпускают их в реку. Потом, если самок наловлено достаточно для еды на месте рыбалки и транспортировки домой, самцов выбрасывают в кусты.
