– Что?!
– Ничего, брат! – Сутулый подходит к нему с распростертыми объятиями и бьет ногой в пах. Тот ойкает от боли, закономерно брякается на колени, начинает скулить, а мы мутузим его ногами и, самое главное, чего мы добиваемся: вот он, момент! Наша жертва вспоминает про Кувалду – он ведь, типа, положительный персонаж, обязан вмешаться в безобразие!
– Помогите! – пищит ботаник сдавленным голосом.
Кувалда, конечно же, спешит на помощь.
Подбежал – да как даст тому ногой по ребрам со всей дури, а тот-то не в курсе, что все мы трое заодно, и курлычет истерично – мол, вы не того бьете! Нет, ну вы видели такое?! Умора же!
Или еще вот у нас какое занятие было. Сутулый любил косить под недалекого малого. Ну, подсядет к дяде умному какому-нибудь на лавочку в скверике. Ему, дяде, дома надо свой коньячок дорогой пить, а он после успешной сделки выпил на презентации, и его там нахвалили выше потолка, вот и думает он, что весь мир теперь у него в кармане. Сутулый коньячок пьет, когда через раз нальют, и с глупым видом проклятого всем миром неудачника хвастовство упакованного дядьки слушает. Тот его, конечно, покровительственно жалеет, что он недотепой таким родился, а Сутулый ручки под подбородком сложит и сопит.
Мы с Кувалдой в это время пиво глушим в кустах и прыскаем, еле сдерживаясь от хохота. Видел бы дядька этот, повелитель мира, как Сутулый своими длинными ручищами на ринге работает! Так-то он мастер спорта по боксу, частенько в Одинцово на бои за деньги выезжает! Сутулый же как бабло зарабатывает? Скажут – ложись в третьем раунде, он и ляжет. Да еще такой бой в первых двух раундах покажет, что просто кино можно снимать! Кувалда – парень габаритный, косая сажень, и бьет с огромной силой, но в реальном спарринге ему ни за что не выстоять против Сутулого. Они ростом одинаковые, и наш общий друг действительно не производит впечатления супермена, но в кулачном бою ему нет равных по силе и тактике.
Про себя я не могу сказать ничего интересного. О таких парнях, как я, надгробная табличка может проинформировать исчерпывающе: жил, трудился, умер от нехватки средств на операцию по пересадке головного мозга (шучу).
Свою кличку я заслужил не зря: я всегда отличался от большинства своих друзей и одноклассников и мог дать прекрасный совет при плохом раскладе сил.
Мы продолжали бы и дальше работать на производстве, попутно вдыхая и впитывая кожей разнообразные вредные примеси, но случилась история, которая чрезвычайно разнообразила наш досуг: в северо-западной части Подмосковья образовалась Зона. СМИ всего мира только и рассказывали о грандиозной катастрофе, крупными заголовками пестрели первые полосы всех приличных газет. Журналюгам было чрезвычайно вкусно пережевывать, насколько у нас тут все плохо. Толерантная Европа, стыдливо закрывая глаза на то, как ее устойчивый мир насилуют и подрывают мигранты, принялась, чуть ли не плача, нас жалеть…
