Легкость связи с внутренними районами, обеспечившая торговую роль Арвада, делала его более уязвимым для нападений. Уже Тиглат-Паласар I брал дань у арвадцев. Как уже говорилось, город был, по-видимому, захвачен Ашшурнасирапалом II. Ассирийская угроза заставила Арвад вступить в антиассирийскую коалицию, возглавляемую Дамаском и Хаматом, и участвовать в битве при Каркаре. В этой битве арвадцы выставили 200 воинов во главе со своим царем Матинбаалом (ANET, 279). Эта цифра незначительная, если сравнить, например, с десятью тысячами пехотинцев из Хамата и Израиля и двадцатью тысячами пехотинцев из Дамаска, не считая колесниц и всадников из этих государств. Даже далекий арабский царь Гиндибу прислал тысячу воинов на верблюдах. Это говорит о незначительности сухопутных сил Арвада: видимо, в то время его владения за пределами собственного острова были незначительны. Возможно, однако, и другое объяснение такого малого количества арвадских воинов, как об этом будет говориться позже. Затем, как кажется, положение Армада меняется. Из перечней подчиненных ассирийцам государств исчезают названные Ашшурнасирапалом Амурру, Махаллата, Майза и Кайза, а также участвовавшие в битве при Каркаре Сийанну и Уснату. Зато в ассирийских анналах постоянно упоминается Арвад. Видимо, эти территории были в той или иной степени подчинены Арвадом (Rey-Coquais, 1974, 98). Время этих событий неизвестно. Но надо заметить, что уже вскоре после битвы при Каркаре политика арвадского царя Матинбаала радикально меняется. Видимо, царь понял, что силы Ассирии еще достаточно велики и ее поражение может быть лишь эпизодом. И, вероятно, вскоре после этого сражения он не только заключает мир с Салманасаром, но и устанавливает с ним относительно дружественные отношения. Последний воздает почести арвадскому божеству, а Арвад предоставляет ему возможность отдохнуть на море после неудачной битвы. При этом Арвад не упоминается в списке ассирийских данников (Katzenstein, 1973, 179–180). Может быть, именно тогда с помощью Салманасара III арвадцы и укрепили свое положение на материке. Во всяком случае это произошло явно до походов Тиглат-Паласара III, ибо тот уже отнял у Арвада его материковые владения (см. ниже).
Походы Ашшурнасирапала II и Салманасара III были, по существу, грабительскими, а получение дани — эпизодическими событиями. Положение изменилось, когда после времени упадка и внутренних волнений в 745 г. до н. э. на ассирийском троне оказался Тиглат-Паласар III. Он перешел от эффектных, но эпизодических грабительских походов к политике территориальной аннексии и прочному подчинению тех или иных государств, что очень скоро почувствовали на себе финикийцы.
