II. Суббота, 26 августа, полдень
Со стороны 7-ой авеню к Pennstation было трудно протолкнуться. Движение, конечно, было перекрыто, то и дело завывала полицейская сирена. Толпа, украшенная красными полотнищами и разноцветными шарами, выглядела весьма эффектно. Над входом был вывешен транспарант, гласивший:
Напротив, перед входом в Madison Square Garden, группа узкоглазых манифестантов держала транспарант с надписью:
«ПОБЕДА ДЕЛА ЧУЧХЕ — ГЛАВНОЕ СОБЫТИЕ ЭПОХИ!»
Я с трудом пробился к зданию вокзала. У самого входа высокий черный парень раздавал какие-то листовки. Одет он был в потертые джинсы и грязноватую футболку с надписью:
«ИСПОЛЬЗУЙТЕ ПРЕЗЕРВАТИВЫ, ЧТОБЫ НЕ ЗАРАЗИТЬСЯ ДЕТСКОЙ БОЛЕЗНЬЮ ЛЕВИЗНЫ В КОММУНИЗМЕ!»
Вся эта обстановка что-то смутно мне напоминала. Что-то очень хорошее, но я не мог вспомнить — что именно.
Никогда еще мне не доводилось видеть такого столпотворения на Pennstation. Здесь смешались люди всех рас и национальностей. Впервые в жизни я видел в Америке толпу, в которой люди не кучковались по расовому или национальному признаку. А может быть это неплохо, подумалось мне. Не написать ли об этом? Нет, шефу нужно совсем другое. Интересно, как он это выразит? Я представил себе шефа: «Это важная мысль, Ларри, но сегодня у нас другая тема на повестке дня. Сегодня надо писать не об этом, хотя думать об этом следует уже сегодня!» Все-таки, как только человек дорастает до политизированной должности (безразлично в какой политике — общегосударственной, заводской или редакционной), он сразу превращается в полнейшего идиота…
Внутри также было много транспарантов, и царила какая-то приподнятая, праздничная атмосфера. Все эти люди были почему-то счастливы. Я снова поймал себя на мысли, что мне все это смутно о чем-то напоминает. В чем же дело? Вроде бы это обездоленные люди, пришедшие на коммунистический митинг, чтобы мобилизоваться для борьбы с эксплуататорами. Но почему у них такой счастливый вид?
Внезапно я понял, в чем тут дело. Эти люди счастливы, потому что они собрались вместе, чтобы говорить правду! Чтобы говорить вещи, которые «не очень позволено» говорить! Чтобы вести себя естественно! А это уже очень и очень много! И дело тут было вовсе не в коммунизме. Вероятно, в иных коммунистических странах точно такие же люди с таким же энтузиазмом собирались на антикоммунистические митинги.
Я вдруг понял, о чем напоминала мне эта обстановка. Я вспомнил рок-фестивали моих юных лет. Там царила точно такая же атмосфера.
