— Проклятая загадка! Прямо хоть волосы рви от отчаяния.
— Я вижу, что ты пытался это делать. Послушай, дорогой мой, я тебя не узнаю. Неужели ты рассчитываешь добиться успеха в таком состоянии? Я не спрашиваю, спал ли ты сегодня ночью, ясно, что нет. Но ты хоть ел что-нибудь?
— Кажется.
— Вот именно, кажется. А мне не кажется. Который час?
— Что который час?.
— Приехали! — Муратов пожал плечами. — Ставлю ультиматум: ты немедленно примешь ванну, позавтракаешь и ляжешь спать. Немедленно! Или я сейчас же уезжаю. Понял?
— Спать? — Синицын фыркнул. — Нашел время. Садись и слушай.
— Ничего не буду слушать. Охота мне разговаривать с таким чучелом. На кого ты похож? Жаль, тут нет зеркала.
Муратов подошел к окну и поднял портьеру. Лучи солнца ворвались в кабинет. Он настежь открыл окно.
— Вот именно! — Встретив удивленный взгляд друга, Муратов усмехнулся.
— Сейчас два часа дня! Дня, а не ночи, как ты, несомненно, думаешь.
— Два часа?
— Да, по местному времени. Синицын как-то сразу сник.
— Хорошо, — сказал он, — принимаю твой ультиматум. Выходит, — прибавил он, улыбаясь, — что я «терзаю» машину не тридцать часов, а более чем пятьдесят. То-то она так нагрелась.
— Еще того лучше. Двое суток без сна и пищи! И этот человек хочет решить сложную математическую задачу! Да тут не только твоя машинка, а и электронно-вычислительный мозг Института космонавтики не поможет.
— Он и не может помочь. Ничто не поможет, если я сам или ты не дадим правильной предпосылки. Сто двадцать семь вариантов! — воскликнул Синицын.
— Сто двадцать семь! И всё впустую.
— Одевайся! — Муратов поднял вторую портьеру, выключил машину и погасил свет. — Не пойдешь же ты домой так. Здесь не пляж.
Синицын стал медленно одеваться.
Что-то вроде сожаления или досады шевельнулось в душе Муратова. Сергей ляжет и проспит часов десять, не меньше. А что же делать ему все это время?
— А если совсем коротко, — нерешительно спросил он, — в общих словах? В чем дело?
Синицын удивленно взглянул на друга, и оба рассмеялись.
Над континентом Южной Америки звездным покрывалом раскинулась ночь. Луны не было. В окно кабинета хорошо виден блестящий Южный Крест. Непривычные созвездия мерцают в бархатно-черной бездне. Где-то там, между ними, но близко, совсем близко от Земли, проплывает, быть может именно сейчас, таинственная загадка.
Муратов медленно шагает по кабинету, в несчетный раз пересекая его наискось. Окна раскрыты настежь. Горит только одна настольная лампа, освещающая часть стола и панель вычислительной машины.
