— Я не слышу ответа, — недовольно рыкнул он, нажимая сильнее ножом на горло.
Боль стала ощутимой, а я разозлилась сильнее.
— Не боюсь, — тихо ответила, стараясь не показать, что это чистая правда.
— Это хор-р-рошо, — заулыбался безумец и вдруг сильно схватил меня за сосок. — Тогда поцелуй меня, моя девочка. — Выкрутил так, что если бы я была обычным человеком, уже выла бы от боли, а так… лишь зубами заскрипела. — Поцелуй со всей страстью, на которую способна.
И наклонившись так, чтобы наши лица оказались напротив, замер, насмешливо щурясь.
Со всей страстью, говоришь? Сейчас тебе будет со всей страстью.
Ярость клокотала уже где-то в горле, требуя действовать, а не покорно ждать. И я потянулась вперед. А затем… поцеловала. Так, как умели только воспитанницы монастырей. Так, как нас учили. Заставляя кайрата захотеть меня по-настоящему, потерять голову.
— Ведьма! — Он отшатнулся с диким взглядом и от души залепил мне пощечину. — Играть со мной вздумала?!
Но было поздно. Преимущество перешло на мою сторону.
Насколько бы сильным ни был мужчина. Какое огромное преимущество он ни имел бы перед женщиной. Все равно в наших руках сосредоточено то единственное оружие, против которого они не могут устоять. Просто многие представительницы слабого пола не умеют им пользоваться.
А вот я… умею. Еще как.
— Господину не понравилось? — грустный голос и полные слез глаза. — Я… Простите, — опущенная голова, как выражение искреннего раскаяния. — Мне… просто… хотелось угодить. Я… да, господин, я знаю, что неумеха… Простите, — громкий всхлип. — Накажите меня, молю вас!
Взгляд украдкой подтверждает очевидное: меня слушают зачарованно и разве что не облизываются.
Слабая точка определена верно. Теперь нужно ее дожать. А потом сделать то, что могла бы провернуть и раньше, если бы не перепугалась до такой степени. Страх все же очень плохо сказывается на мозгах.
— Наказать? Хм… Наказание еще заслужить надо, моя милая Кэлли, — с явной усмешкой проговорил он.
Я демонстративно всхлипнула и обмякла, позволяя веревкам держать меня.
— Я… все, что скажете… — провыла едва слышно.
— Все, что скажу? — задумчиво повторил кайрат и, ухватив меня сильными пальцами за подбородок, заставил смотреть на себя.
Некоторое время он внимательно рассматривал мое зареванное лицо, большие перепуганные глаза, дрожащие губы… Судя по тому, как его улыбка становилась все шире, увиденное ему нравилось.
— Отбросим притворство, — жестко сказал он. — Мне нравится, как ты боишься. И, удивительно, мне нравится твоя покорность. Что ж… Я хотел поиграть немного не так, но такой вариант тоже интересный. Ты сделаешь все, что я скажу, поняла?
