Лахлин была тронута и озадачена.
Где ей сегодня ночевать? Она должна вернуться к Рэйми или к себе домой? Он отвезет ее на работу утром или она поедет туда на общественном транспорте?
Лахлин внезапно почувствовала себя опустошенной и ошеломленной. Ее разговор с братом о матери был кратким, но волнующим. Ей надо обдумать слова Тайка. Лахлин засунула контейнеры в мусорную корзину, подняла глаза и увидела, что Рэйми включает музыку на своем телефоне.
Едва заметная улыбка коснулась его губ.
– У нас полчаса. Потанцуй со мной.
Лахлин затаила дыхание, шагнув в его объятия.
Рэйми коснулся подбородком ее виска, медленно кружа по комнате.
– Я не купил тебе подарок, – произнес он.
– Мне не нужен подарок, Рэйми. Я провела чудесный вечер, и ты танцуешь со мной.
Рэйми крепче обнял ее и резко вздохнул.
– Я не хочу причинять тебе боль, Лах. Я не смогу дать тебе того, что тебе нужно.
Лахлин провела большим пальцем по венке на его шее и почувствовала, как Рэйми вздрогнул.
– Я еще не решила, что мне нужно, Рэйми.
Отвезешь меня домой?
Он поцеловал ее в голову.
– Конечно.
– Давай сегодня не будем думать ни о чем. Пусть все идет своим чередом.
– Братья нервничают.
Сэйдж сидела на одном из трех стальных столов в подвале между грудами документов Баллантайнов и фотографиями 1920-х и 1930-х годов. После импровизированной вечеринки по случаю дня рождения Лахлин десять дней назад Баллантайны и их партнеры время от времени заходили в подвал, но Сэйдж появлялась здесь почти ежедневно. Лахлин скучала, если долго ее не видела. Сэйдж была не только возлюбленной ее брата, но и быстро стала ее ближайшей подругой.
Лахлин взяла кожаный дневник и, увидев инициалы на обложке, нахмурилась.
– Как дневник вашей прабабушки от 1928 года оказался в коробке с документами 1950-х годов? – разочарованно спросила Лахлин. – Меня ужасает, что Баллантайны совсем не думают о порядке, Сэйдж!
– Ты говорила мне об этом раз двадцать. – Сэйдж откусила половину яблока. – Ты нарочно игнорируешь мои слова о братьях?
«Я пытаюсь», – подумала Лахлин.
– Никто из нас не понимает, почему ты медлишь, Лахлин. И братья хотят принять решение к концу месяца. Осталось десять дней.
– У меня есть десять дней, чтобы решить?
– Нет, у тебя осталась неделя. Нам потребуется время, чтобы рассказать бухгалтеру о своих планах. – Сэйдж наморщила нос, потому что не любила финансовую отчетность.
– Я не знаю, приму ли решение к тому времени, – сказала Лахлин, аккуратно кладя дневник рядом с остальными документами.
