— Валериан Витольдович, отдохните! Дальше я сам!
Это Загоруйко. С Николаем Семеновичем мы сработались еще бытность мою командиром медсанбата. Ассистирует великолепно, понимает с полуслова. Сам хирург не ахти, но зашить рану сумеет.
— А другие раненые?
— Сами справимся, тяжелых не осталось.
— Зильберман сортировал?
— Да.
Если Миша, то можно верить, но все равно посмотрю.
— Хорошо, Николай Семенович, я пока покурю.
Выхожу из землянки. Март, солнце, но холодно. От стылого ветерка зябнут щеки. Но этот же ветерок несет запах свежести. Весна… Чиркаю спичкой и прикуриваю папиросу. Ароматный дым проходит по носоглотке, вымывая из нее запахи йода и крови. Курю, посматривая на поляну перед операционной землянкой. На ней несколько саней с ранеными. Все укрыты одеялами. Между саней ходят санитары с чайниками, из которых поят раненых. Порядок. Молодец, Миша!
Бросаю окурок в сугроб и иду к саням. Поднимаю одеяла, проверяю повязки и состояние пациентов. Выглядят неплохо, раны не кровят. Николай Семенович прав, могут подождать. А это что? У одних саней скандал: санитар ругается с раненым.
— Что за лай, Никифоров?
— Да вот, ваше высокоблагородие, — поворачивается ко мне санитар. — Ружье не отдает. Это ж лазарет, а не передовая.
Смотрю на раненого. Совсем еще юный казачок. Насупил брови и поджал губы, выражение лица упрямое.
— В чем дело, казак?
— Хорошее ружье, — бормочет тот. — Трофей. Германец из него коня подо мной убил и меня поранил. Чуть успел зарубить. Не отдам! Мое.
— Можно глянуть?
Казак мгновение колеблется, а затем откидывает одеяло. Рядом с ним на сене вытянулся массивный ручной пулемет со сложенными сошками. Ни фига себе! Он бы еще пушку притащил! Что за пулемет? Мадсен? Точно! Только у него такая сплюснутая с боков ствольная коробка с зарядной ручкой справа. Мой друг Жора отставной полковник и любитель стреляющего железа очень хотел заиметь такой в свою коллекцию. На мои подначки отвечал:
— Чтоб ты понимал, Игорек! Это первый в мире серийный ручной пулемет, до сих пор на вооружении стоит.[18] Надежный, как «Максим». А стреляет как! Послушай! — Жора включал компьютер и запускал ролик. — Это же песня! Прямо рокочет…
— Как зовут тебя, казак?
— Ефим.
— Я – военный врач, коллежский советник Довнар-Подляский. Это как полковник у казаков. Обещаю, что никто не присвоит твой трофей. Но с оружием в медсанбат нельзя. Давай сделаем так. Сейчас санитар отнесет пулемет ко мне в землянку. Он будет там, пока тебя не навестит кто-нибудь из друзей. Ведь навестят?
