Тот не повел и бровью, сделав еще один глоток из бокала.
— По-моему, мне стоит отправить твоему приятелю два ящика хорошего вина, — дружелюбно проговорил Тегрей, словно не замечая, что Томас в любой момент готов ринуться в схватку. — Пьет он отвратительную кислятину, стоит заметить.
Я заметила, как глаза Томаса вспыхнули ледяным жестоким блеском. Ой. Ой-ой-ой. Сдается, Тегрей нарывается на очередную разборку. Или вернее будет сказать — провоцирует? Ведь теперь он будет готов к нападению. И тогда уже Томас может оказаться в роли пострадавшей стороны.
— Томас, остынь, — торопливо проговорила я, стремясь хоть как-то разрядить ситуацию. — Со мной все хорошо.
Пожалуй, о полученной от герцога пощечине точно упоминать не стоит. Иначе драки не избежать.
— Томас! — в комнату ввалился Велдон, который тяжело дышал, видимо, после утомительного подъема на свой этаж. — Что происходит?
Мгновенно оценил обстановку и ловко втиснулся между Тегреем и Томасом.
— Ну-ну, успокойся, приятель, — миролюбиво протянул Велдон, обращаясь к своему другу. — Слушай, просто глубоко вздохни — и все пройдет. У нас и так проблем хватает.
— Нет, пожалуй, вина я тебе не отправлю, — с едва заметной досадой протянул герцог, и я окончательно убедилась в том, что он хотел новой разборки с Томасом.
Осознал это и мой жених. Он медленно моргнул несколько раз. Затем с очевидным усилием сделал несколько шагов назад и опять повернулся ко мне.
— Что он тут делал? — отрывисто спросил Томас, как будто вообще забыв о присутствии герцога в комнате.
— Я пришел осведомиться о ходе расследования, — любезно за меня ответил Тегрей.
Переносицу Томаса пересекла глубокая вертикальная морщина, и я внутренне напряглась. Ох, он точно будет в бешенстве, когда узнает, что я проболталась о гибели Джессики.
— Что же, Томас, ты добился неплохих результатов, — продолжил тем временем Тегрей и вдруг незаметно подмигнул мне, словно в знак поддержки.
— Что ты ему рассказала? — Морщины на лбу Томаса стали глубже. Он смотрел на меня так прямо и сурово, что почему-то хотелось расплакаться, как в детстве.
— Не будь слишком суров к своей невесте, — вновь не дал мне вымолвить и слова Тегрей. — Она сопротивлялась. И стоит отметить, у нее прекрасный магический потенциал. Однако ты сам прекрасно знаешь, насколько я искусен в беседах определенного толка.
Томас досадливо цокнул языком, не сводя с меня осуждающего взгляда. И под его гнетом я опускала голову все ниже и ниже, пока почти не уткнулась носом себе в грудь.
