Другой старейшина – Рун – также происходил из вестсайдцев, хотя со временем он и переселился поближе к Бэрроу-Вэйлу, чтобы быть в курсе всех происходящих здесь событий. Зловещий крот, от тёмных и скользких, словно почва Болотного края, слов которого леденела кровь. Он не обладал ни размерами, ни силой Буррхеда, но был чрезвычайно коварен и хитёр. Он словно чуял беду – знал, когда придёт ненастье или упадёт дерево, когда проголодаются совы (он мог привести своих недругов в такое место, где те могли стать лёгкой добычей крылатых хищников) или начнётся эпидемия.
А каким он был умным, этот Рун, - ну, просто умным-преумным. Однако если ты находился рядом с ним, странная печаль овладевала тобой – печаль и желание проветрить шкурку. Все знали о том, что с ним нельзя связываться, - кроты, имевшие глупость перечить Руну, умирали таинственной смертью.
Голос его был холоден, как лёд, сух, как лай, страшен, как сама смерть. ни один крот не отваживался вызвать его на бой, ни один крот не видел, как он разит своих врагов. Да, стоило только начаться брачному сезону, как он кого-то убивал, заманивая соперников в тёмные гибельные места. Руна боялись, Руна избегали, ибо он воплощал собою смертный ужас.
- Уж ему-то ума не занимать! – шептались кроты у него за спиной. – Уж он своего не упустит… Скоро всей системой будет править…
Двое старейшин – Меккинс и Догвуд – происходили из северян. Меккинс был едва ли не единственным болотным кротом, которому удалось войти в число старейшин, впрочем, он вырос на нейтральной территории севернее Бэрроу-Вэйла и имел достаточно условное отношение к болотному сообществу. Он говорил на особый северный манер, то и дело перемежая речь странными оборотами.
- Буррхед, старина, неужели ты это серьёзно? – На любую идею, высказанную вестсайдцем, он реагировал примерно так. - Да это же червям на смех. Лучше послушай, что я тебе скажу…
Он оказался очень полезен, поскольку постоянно контактировал с болотными кротами, болотные кроты особенно ценили его за то, что он часто общается с другими старейшинами. Отличали его лукавый ум, острый язык и вспыльчивость. Догвуд, второй старейшина-северянин, был его близким другом, хотя и являл собой прямую противоположность Меккинсу (у близких друзей такое не редкость). Он был толст и благодушен. Догвуду завидовала вся система, поскольку он считался лучшим искателем червей во всём Данктоне.
- Да если бы он захотел, то отыскал бы червей и в снегу, - так говорил о своём приятеле Меккинс.
