– Завтракать будем?
– С удовольствием, – ответила Катя, поправляя волосики Маруське. – Давай я тебе причёску сделаю красивую, Машенька?
– Пличёску! Пличёску! – захлопала в ладоши Маруська.
И тут меня подмыло пошутить, изобразив начальственный тон:
– А наш штатный переводчик теперь тоже принцесса? На работу, воспользовавшись особым положением, ходить не будет?
Катя замерла и зыркнула на меня странно. Неужели обиделась? Чтобы смягчить, я подмигнул с улыбкой:
– Да я только «за», придумаем что-нибудь для отдела кадров. Им же не предъявишь овертайм в ночные часы…
Катя вспыхнула:
– Овертайм?! Вы это так называете?!
Чего это она? Я же пошутил. У Кати задрожала нижняя губа, и вся она вмиг закрылась, перестала лучиться. Наклонилась к Маруське, поцеловала:
– Больше не болей, Солнышко. Прости, но причёска сейчас не получится. Мне на работу надо.
– Кать… – промямлил я. Растерялся, если честно.
Потом она выпрямилась, сверкнула взглядом, будто лазером – как я на две половинки не развалился?
– До свидания, Андрей Викторович! – и рванула к прихожей.
Я опешил – Андрей Викторович? На «вы»? Совсем, что ли?! Нельзя же всё настолько принимать всерьёз?!
– Катя, да в чём дело?! – возмутился я.
Послышался звук распахивающейся двери. Я бросился к выходу из квартиры. Ни её, ни сумки, ни плаща. Я на площадку. Двери лифта закрылись со звоном. Я хлопнул по ним в раздражении ладонью. Крикнул в щель:
– Катя, да я же пошутил! Что за приходы?!
Из-за вычурного дверного полотна на меня выглянула взлохмаченная соседка:
– Чего вы кричите? У меня дети спят. Фамилия Гринальди – ещё не повод вести себя, как в Сицилии.
– Прекрасный повод, – огрызнулся я.
Тут даже Номашки с южноитальянским характером, даром, что Ростов.
За спиной шорхнуло. Я обернулся. С нашего порога Маруська непонимающе смотрела на меня, переступая с ноги на ногу. Хлопнула ресничками и спросила потерянно:
– А Катя где?
Вот и что ей сказать? Я улыбнулся через силу:
– На работу пошла. У неё там задание срочное. Она вспомнила и убежала.
Маруська надулась и поджала губки. Я подошёл к ней, чтобы взять на руки, а дочка вдруг оттолкнула меня и, выпалив:
– Ты плохой! – убежала к себе.
Здрасьте, приехали. Они и обижаться на меня хором будут? Восстание кудряшек?
Я потоптался немного в прихожей, потом пошёл за дочкой. Она сидела в игрушках и делала вид, что меня нет. Пупсом увлеклась.
– Эй! – тихонько сказал я и сел рядом на пол. – Ты чего? На тебя бурчалка напала?
Маруська переключилась на коника, раскрыла книжку с умным видом, словно читает, закрыла, снова взяла коника. Ноль внимания. Вот характер!
