Он тянется ко мне и сжимает мою руку в своей, не отпуская ее весь остаток пути.
Я буквально слышу его мысли в безмолвном салоне нашего автомобиля: «Если я буду держать ее за руку всю дорогу, то она не сможет оторваться от земли и улететь».
Мне хочется рассмеяться от этого.
Но, конечно же, я этого не делаю. Потому что каждый раз, когда я беспричинно смеюсь, это тоже вызывает у них бурю беспокойства.
Сабина уже ждет нас, когда мы выходим из машины: с прошлого года она ни капли не изменилась. Она все такая же маленькая, жилистая, а ее голова, как и прежде, покрыта платком. В ее старых глазах все так же запечатлены тысячи жизней.
Она сжимает меня в объятиях, и я вдыхаю ее запах: корица смешивается с полынью и травами, названий которых я даже не знаю и которые она постоянно собирает в саду.
– Ты так выросла, девочка, – говорит она, смерив меня своим пронзительным взглядом.
И это действительно так.
– А вы нет, – с серьезным видом отвечаю я, чем вызываю у нее приступ хохота.
– Пойдем. Я уже приготовила чай для тебя.
Мне совсем не хочется пить ее «чай». Там намешаны разные травы, и она еще заставляет маму брать его с собой, чтобы я могла пить его в течение всего года. Это какие-то цыганские снадобья, от которых мне постоянно хочется спать.
– Пока не хочу, – пытаюсь протестовать я, пока она тащит меня за собой на большую кухню.
Сабина не утруждает себя ответом, просто подталкивает меня к стулу рядом с кухонным столом и продолжает суетиться вокруг кипящего чайничка.
Пока мы ждем, она садится напротив меня.
Ее сморщенные от старости пальцы барабанят по столу какой-то ритм.
Мне совсем не хочется быть здесь.
Я хочу поскорее найти Дэра.
Теперь ему уже шестнадцать, и, бьюсь об заклад, он сильно вырос за этот год. Мне не терпится увидеть, как он изменился. Он написал мне всего лишь пару писем, но ни разу не вкладывал в них фотографии. Хотя, если честно, он почти никогда не делает этого.
– Расскажи мне о демонах, – бормочет Сабина.
Ее пальцы замирают, и единственное, что я слышу, – это бульканье воды в нагревающемся чайнике. Он словно слегка повизгивает на огне: этот жутковатый звук звоном отдается в моих ушах.
– Они больше не приходят, – лгу я.
– Это неправда, – мотает головой Сабина.
Конечно же! Ведь она может проникать в мою голову. Будто под рентгеновским лучом она исследует мою душу, поэтому она так легко распознает ложь и может по крупицам собрать необходимую ей истину. Она всегда видит правду, даже когда она скрыта от меня самой.
