– Хорошо. Но умей постоять за себя, Лора. Ты знаешь, что я не могу поехать с тобой. Во всяком случае, пока.
– Я справлюсь, – устало отвечает мама. – Ричард не посмеет тронуть меня снова. Это больше не повторится. Они уже получили то, чего так желали.
– Ты же понимаешь, что это была необходимость, – говорит отец, и его голос звучит так же устало, как и мамин.
– Мне так надоела эта необходимость, – срывается мама, она произносит это настолько ядовитым тоном, что я отскакиваю от окна, – ведь у меня есть свои желания, свобода воли. Как и у всех нас. Поэтому мы здесь.
– Свобода воли – это только иллюзия, – отвечает отец, и его слова… его слова, его слова… В них столько необъяснимой горечи.
– Мне тяжело признаваться в этом, но я начинаю думать, что ты прав, – соглашается с ним мама, – моя мать всегда добивается того, что ей нужно. Она и Сабина…
Сабина?
Пелена замешательства опускается перед моими глазами, и я настолько поглощена наблюдением за родителями, что совсем забываю об осторожности, совсем не обращаю внимания на то, что я делаю, а тем временем мои руки соскальзывают с поверхности, на которую я опиралась, и я больно ударяюсь головой о подоконник.
Услышав шум, папа поднимает голову вверх, он делает это быстрее молнии, и на минуту, на одну минуту, на одну-единственную минуту, его глаза становятся пронзительно-черными в лунном свете.
Я делаю резкий вздох, прежде чем отпрянуть от окна, потому что привыкла считать, что у отца голубые глаза, как у Финна.
Но на несколько секунд я уловила в них странное сияние, темное, словно океанские пучины, словно оникс, прямо как у тех демонов, которые преследуют меня всю мою жизнь.
В них черный блеск греха.
Я вскрикиваю и падаю без сознания, а когда прихожу в себя, я снова в своей постели, а рядом со мной сидит мальчишка в капюшоне. Он держит меня за руку, и у него очень бледные пальцы.
– Есть одно кольцо, – сообщает он мне, – и если ты мне его подаришь, то твой брат всегда будет в безопасности.
– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, меня буквально парализует страх, что однажды Финну может грозить опасность.
– Ты не сошла с ума, – говорит мне мальчик, – все твои сны реальны. Все, что ты видишь, реально. Ты многого не знаешь о своей семье.
Но в этот момент лунный свет, лунный свет озаряет комнату, он освещает его глаза, и они черные, черные, черные, словно ночь. Я кричу так громко, что стены моей комнаты сотрясаются. Родители вбегают ко мне.
Когда они врываются в дверь, мальчишки уже нет.
