Поначалу это меня раздражает. Ну, вроде как мир должен быть поставлен в известность о том, что умер кто-то важный, но никто не упоминает мистера Эллиота. Все идет своим чередом, как в любой другой день.
Я с ужасом направляюсь в спортивный зал, потому что… просто потому что. Это кажется мне странным, страшным, это выбивает меня из привычной колеи.
Но оказывается, в тот момент я еще ничего не знаю об ужасе, который постигнет меня чуть позже.
Когда я переодеваюсь и встаю в шеренгу вместе со всеми, мистер Эллиот выходит из учительского помещения на костылях и становится прямо перед нами. Его свисток, как обычно, висит у него на шее, а гольфы с синими полосками натянуты до самых его колен.
А позади него, в углу спортивного зала стоит парнишка в капюшоне. Он что-то шепчет, и я отчетливо слышу этот шепот, так, словно его губы находятся прямо около моего уха, хотя он стоит на другом конце просторного помещения.
– Я же говорил.
В этот самый момент я падаю в обморок.
Я ничего не могу с собой поделать. Мне становится нечем дышать, и я приземляюсь на четвереньки, мне не хватает воздуха. Приходится вызвать медсестру.
Другие девочки хихикают и смеются, уставившись на меня, но это сейчас совсем не важно, потому что у меня есть проблемы похуже, чем они.
Я безумна, и с каждым днем я схожу с ума все больше и больше.
Мама забирает меня из школы, и я пытаюсь рассказать ей, что мне приснилось, будто мистер Эллиот умер, но она не верит ни одному моему слову. Она звонит кому-то, после чего мне меняют препараты. Новые таблетки на вкус еще хуже, чем предыдущие.
Финн все это время держит меня за руку, потому что он никогда не бросит меня, и я это знаю. Я очень благодарна ему за это. Я также рада тому, что я единственная, кто по-настоящему страдает от всего происходящего.
Мой брат слишком добрый, слишком милосердный и милый.
А я та, кто заслужил все страдания.
Я могу убить учителя физкультуры силой мысли.
Здесь любому станет ясно, что я чудовище.
Но затем я засыпаю и таким образом возвращаю убитых мною же людей к жизни.
Поэтому я абсолютно точно сумасшедшая.
Я пью чай.
Мне приходится. Мама вынуждает меня делать это, потому что мое состояние оставляет желать лучшего. С каждым днем мне все хуже и хуже.
Однажды ночью родители выходят на лужайку около дома, полагая, что я давно уснула, и я тихонько наблюдаю за ними через открытое нараспашку окно своей комнаты. Мама сообщает отцу, что мы собираемся в Уитли. Мне хочется сбежать вниз по лестнице и поспорить с этим, потому что мне нравится дома больше, чем в уединенном английском поместье. Но, с другой стороны, там Дэр. Я не могу сказать, что сильно разочарована, когда отец в конце концов уступает.
