— Я рада, — улыбнулась владычица, подойдя к Таррэну и неторопливо осматривающемуся Тилю. — Мой народ не приветствует отнятие жизней, поэтому охота на Алиаре считается неподобающим занятием. Однако некоторые отщепенцы частенько ищут уединения. В том числе и здесь, на острове Трех Отшельников.
— А что за отшельники такие? Почему этот остров так назвали? Они правда тут живут?
— Нет, Бел. Но иногда появляются. Для охоты или просто для размышлений.
— Чтобы никто не помешал?
— Конечно, — кивнула Эланна. — Тех, кто не оставил кровожадных привычек и уничтожает зверей, чтобы утолить их плотью голод, не слишком приветствуют на Эолларе. Их не изгоняют, но о подобных пристрастиях все-таки принято умалчивать. По этой же причине увлекающиеся охотой эльфы нечасто появляются при дворе.
— Таррэн сказал, что твой отец любит охоту, — вдруг хитро прищурилась Гончая.
— Так и есть. И это — одна из многих причин, по которым он в конце концов покинул Эоллар и уже несколько веков как отошел от дел.
— Его тоже осуждают?
— Впрямую нет.
— О-о, — присвистнула Белка. — Но напряги его увлечение все-таки вам создавало.
Эланна вздохнула:
Отец только в последние годы стал отдавать предпочтение такому способу отвлечься от государственных проблем. Раньше за ним подобных пристрастий не замечали, а сам он об этом не распространялся. Когда он впервые взял в руки лук не ради упражнений, а для убийства, то никак не пояснил причин своего поступка. А спустя несколько лет решил, что больше не хочет слышать за спиной недовольный ропот, и оставил Эоллар окончательно.
Гончая уважительно качнула головой:
— Кремень мужик. Стукнуть кулаком по столу и велеть всем заткнуться — это по-нашему. А когда достали косые взгляды — просто встал и сказал, чтобы они шли куда подальше со своими претензиями… м-да… Теперь я понимаю, почему он понравился Таррэну. Твой отец тут бывает?
— Иногда, — кивнула владычица. — Как понимаешь, он никого не извещает, если собирается на охоту. Единственное, что я могу, это сохранять остров неприступным для чужаков — с помощью волнений на море, сильных ветров, которые тут никогда не стихают, и многочисленных рифов, через которые не перебраться даже любопытным смертным.
— Думаю, он это ценит.
— Не знаю. Он никогда не говорит.
— Может, и не говорит, но точно ценит, — усмехнулась Белка. — Если, конечно, твой отец в жизни такой же, каким изображен на портрете. Кстати, а почему отшельников трое? Кто тут еще бывает?
