Они проехали прямо к небольшому сараю, чтобы поставить туда лошадей. Чэнс помог Холли спешиться, и она быстро заскочила внутрь.
По сравнению с конюшней Мастерсов это была совсем крошечная постройка, но здесь были стойла, в углу лежала солома, а в поилке была вода.
– Нас, кажется, ждали, – рассмеялась Холли.
– Я думаю, все это держат здесь именно на такой случай. Сама знаешь, как переменчива здесь погода, а на много миль вокруг нет другого укрытия.
Чэнс расседлал своего коня, и Холли последовала его примеру. Им всем надо было обсохнуть. Холли отвела Сина в стойло и сняла с него уздечку, седло и попону. Мерин благодарно заржал и встряхнулся.
– Там где-то есть сено, – махнул рукой Чэнс.
Холли нашла несколько тюков сена, распотрошила один и проверила на плесень. Сено было чистое. Она бросила в стойла по нескольку охапок.
Пока Чэнс занимался своим конем, Холли выглянула наружу. Дождь все еще лил как из ведра, небо было совершенно черным. Кажется, им придется ночевать в этом сарае. Ну и пусть. Она и не в таких местах спала. Холли вдруг вспомнила, как однажды они с Чэнсом всю ночь сидели в огромном дупле гикори, спасаясь от медведя. Удивительно, но тогда ей совсем не было страшно. Ведь Чэнс был рядом. Но все-таки сидеть в дупле всю ночь было не очень комфортно.
– Пойдем, – сказал Чэнс, подходя к ней.
– Куда?
– В дом. Нам надо переодеться. На нас сухой нитки нет.
Холли колебалась. Здесь, наверное, очень особенное место для Чэнса. Это был дом, в котором умерла его мать. Холли была совсем маленькой в то время, но она помнила, как тяжело Чэнс переживал эту потерю. Он то и дело пропадал на несколько дней, и Холли раз подслушала, как на вопрос Уэйда, где он прятался, Чэнс ответил: «Я был у мамы».
Уэйд тогда сказал:
– Она умерла, Чэнс. Ее там нет. Смирись.
Это был первый и единственный раз, когда Холли видела, что Чэнс вышел из себя. Он накинулся на брата, повалил его на землю и ударил кулаком в лицо. Его быстро оттащили работники, и он, не говоря ни слова, скрылся в конюшне. Холли догадалась, что сейчас к нему лучше не подходить. Но она навсегда запомнила его лицо – сжатые губы и мертвые глаза. Вскоре Чэнс исчез. Он поступил в центр специальной военной подготовки в Коронадо, Калифорния, и она никогда больше его не видела. До прошлой недели.
– Холли?
– Да, уже иду.
Холли знала, что даже после всех этих лет воспоминания о матери живы в сердце Чэнса и наполняют его болью.
Глубоко вздохнув, Холли пошла за ним в дом.
