— Боюсь, твой шанс накинуть на неё свой аркан крайне невелик, — констатировал другой.
— Это точно, её будут искать все охотники за головами, которые только есть на Горе, — сказал третий.
— Куда ей деваться? Как она сможет избежать захвата? — поинтересовался четвёртый. — Держу пари, что её уже поймали, а её нынешний владелец обдумывает, как бы её благополучно доставить в Ар.
— Сейчас он может даже поторговаться за лучшую награду, — хмыкнул пятый.
— Ну, может она скрылась и бежала на Кос, — предположил я. — Уверен, они ей многим обязаны. Она столько сделала на их службе.
— Ар поднимается, — констатировал бородатый наёмник. — Если она доберётся до Коса, то Луриус тут же выдаст её Марленусу, в качестве жеста доброй воли, как знак согласия и предложение дружбы.
— Не думаю, что она может находиться или направляться на Кос, — покачал головой тот из них, который раньше мог носить алую тунику, — впрочем, как и на Тирос.
— Тогда, где она может скрываться? — спросил у него бородач.
— Понятия не имею, — ответил тот.
— Куда она может пойти? — полюбопытствовал бородатый. — Кто её теперь защитит? Она не может просто войти в какой-либо город или даже деревню.
Я понял его мысль. Извечный гореанский вопрос клановости, кастовости, идентичности Домашнего Камня никто не отменял. В тесно сплочённом гореанском сообществе не так легко как кажется натянуть на себя вуали анонимности.
— Впрочем, она вполне могла бы купить себе свободу действий, — заметил один из них.
— И сколько же должна предложить свергнутая с трона, всеми разыскиваемая беглянка, за которую обещана награда в десять тысяч золотых тарнов? — поинтересовался косианец.
— В два раз больше! — рассмеялся моряк с Тироса.
«Интересно, задался я вопросом, — сколько могла взять с собой убегающая Убара, учитывая внезапный поворот событий и неожиданность восстания. Той пригоршни ценностей, захваченной впопыхах за мгновение перед паническим бегством, вряд ли хватило бы надолго».
— А разве у неё не могло бы быть верных сторонников? — поинтересовался я. — Мужчин, которые были бы готовы умереть за неё?
— Стоило ей только лишиться частокола копий, ограждавших её, и никто не захотел оказать ей поддержку, — заверил меня бородач.
— Её презирали, — сказал другой мужчина, — даже те, изменники, что приветствовали её в коридорах дворца.
«К тому же, — подумал я, — было бы глупо искать верность среди неверных, и надеяться найти честь в тех, кто свою честь продал. Не станет ли, в конечном итоге для заговорщиков важнее неприкосновенность их собственных шкур? Напуганные урты часто набрасываются на своих товарищей и разрывают их. Они загрызут друг друга за каплю крови. Предательство — не такое редкое поведение, как кому-то кажется, и это то, к чему быстро привыкают».
