«Как интересно, — подумал я, — что жители Земли были настолько обязаны, своим миром, каким они его знали, да и по большому счёту своими жизнями, неизвестному благотворителю, форме жизни, о чьём существовании они не имели ни малейшего понятия. Разумеется, я был уверен, что Царствующие Жрецы действовали из соображений пользы и благоразумия, а не из соображений морали, или, по крайней мере, не той морали, как её могли бы понимать люди. Если здесь вступали в силу некие тайные планы, то они не были нашими, это были планы Сардара.»
— Итак, что передали мне Царствующие Жрецы? — осведомился я.
— Прежде всего, верни мне кольцо.
— А разве я не должен оставить его себе? — уточнил я.
— Нет, — мотнул он головой. — Для тебя оно бессмысленно. Зато важно для меня. Это мой знак, моё доказательство того, что я говорю от лица Царствующих Жрецов.
— Ты должен передать ещё сообщения, — поинтересовался я, — кому-то ещё, в других местах?
— Я не знаю, — развёл руками мой собеседник. — Положи кольцо на песок и отойди назад. Я подниму его.
Безусловно, у меня не было переводчика, соответственно, не было и возможности прочитать сообщение. Но мне, признаться, было интересно, подозревал ли Сулла Максим, что в этом кожаном шнурке, продетом сквозь золотое кольцо, было скрыто некое значение, кроме того, которое он угадал. Он был очень умным человеком, так что, я не исключал бы такой возможности.
— А Лорд Сарм передавал тебе этот символ, — спросил я, — случайно не в коробке или контейнере некоторого рода?
В глазах Суллы Максима внезапно мелькнула настороженность.
«Да, — подумал я, — он очень умён».
По-видимому, от перехваченного ими агента Царствующих Жрецов, им досталось не только сообщение, но и переводчик. Переводчик этот, скорее всего, как это обычно делалось вне Сардара, можно было включить только зная код, только в определенное время и только в течение определенного периода. Скорее всего, был установлен график или диапазон из двух или трёх дней, в течение которых его можно было использовать. Агента должны были проинструктировать, использовать кожаный шнур, который в действительности являлся лентой записи запахов, только в моём присутствии, или, что более вероятно, передать мне код, а затем уйти. Сам же запах, учитывая его недолговечную природу, через некоторое время просто выветрился бы, унеся вместе с собой и тайну сообщения отпечатанного на ленте. Это казалось бы, было довольно очевидными мерами безопасности.
