Приятно иметь женщин у своих ног.
Безусловно, те женщины, в животах которых рабские огни зажжены не были, вряд ли будут в состоянии понять потребности, эмоции, страдания и мучения, которым подвержены их порабощённые сёстры. Так что не стоит удивляться, что свободные женщины обычно презирают рабынь за их потребности.
«Насколько они слабы», — думают свободные женщины.
Зато насколько они по-настоящему живые! И насколько боится сама свободная женщина исследовать границы своего сознания, тревожно, а возможно и сердито, а то и безутешно ощущая, насколько она потеряна для себя самой только из-за того, что не нашла себя в руках доминирующего мужчины, господина!
Я обвёл внимательным взглядом хижину, но так и не нашёл рабской плети, которая должна была бы висеть на видном месте. Это казалось странным упущением для гореанского жилища, по крайней мере, того, в котором присутствовала рабыня, одна или более. Не то, чтобы плеть используется часто. Фактически, нужда в её применении возникает крайне редко, если вообще когда-либо возникает, в виду отсутствия каких-либо поводов. Девка знает, что плеть будет использована, если ею будут хоть в малейшей степени не удовлетворены, и это вполне достаточный стимул не доводить дело до её применения. То, что плеть на виду и будет использована, если рабовладелец сочтёт целесообразным, обычно является всем, что нужно, чтобы она спокойно висела на своём крюке.
У меня возникло ощущение, что эта рабыня, Константина, была откровенно, демонстративно неприветлива. Складывалось впечатление что она была расстроена тем, что от неё ожидали, что она проявит внимание к своим обязанностям. У меня сразу возник вопрос, чем она вообще занималась в этой хижине? Может Пертинакс, наш воображаемый лесничий, сам занимался дровами, готовкой, уборкой и прочими делами? Или здесь были другие рабыни?
— Полагаю, — сказал я, обращаясь к Пертинаксу, — Ты здесь получаешь весточки из Порт-Кара.
— Время от времени до меня доходят кое-какие новости, — пожал он плечами. — Случайные гости, вроде тебя, прибрежный торговец, инспектор и писец, прибывающие дважды в год, чтобы осмотреть деревья, и провести инвентаризацию запасов.
— Ранее Ты говорил, — напомнил я, — что в Аре могли произойти изменения?
— Я? — удивлённо переспросил Пертинакс.
— Мне так показалось, — кивнул я.
— Это было всего лишь предположение, — объяснил он, — основанное на появлении множества незваных гостей.
— Уверен, сборщики, лесорубы и прочие, иногда прибывают сюда за древесиной и другим лесным товаром.
