Наш маленький секрет | страница 38

— Это еще что такое?

— Не могу знать! — рявкнул старик.

— Откуда этот котенок? — не обращая внимания на ответ старого солдата, переспросила старуха.

— Не могу знать! — повторил старик уже не так браво.

— Ты что заладил «не могу знать, не могу знать…», — передразнила старуха, — не с неба же он упал?

— Не могу… — запнулся старый солдат, — я действительно не знаю, откуда он тут взялся, — и старик принялся выпихивать котенка ногой с крыльца.

Котенок упирался, надеясь, что все же ему своим упрямством удастся отстоять позицию, но старик подкинул его, и котенок улетел за пределы крыльца, однако тут же снова уселся на свое место между улицей и прихожей. Старик снова вынул котенка с крыльца, а тот вновь уселся на прежнее место, да еще прытче, чем в первый раз. Так повторилось несколько раз. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Не выдержала сердешная Тамара Сергеевна таких экзекуций над бедным котенком.

— Что делать будем? — спросила, бессильно присаживаясь на деревянную ступеньку.

— Может, пусть остается, — несмело выдавил Ерофей Тимофеевич.

— Да уж пусть, — с придыхом выразила свое согласие Тамара Сергеевна. — Только давай условимся — чтоб к порядку его приучил, чтоб он свое место знал, чтоб он мне тута не пакостил по углам, — уже строго наказала старуха.

— Будет сделано! — с готовностью ответил старик и, подошедши к котенку, указал ему ладошкой в прихожую: — Проходи, Котофей, — сказал он ласково, и котенок послушно вошел в дом.

— Почему ты его Котофеем назвал? — спросила старуха.

— А что? Имя что ни на есть кошачье, — удивился дед бабкиному непониманию.

— А если это кошечка?

— Что ж, назову ее Тамаркой, — хихикнул в несвойственной для себя манере старый солдат, по привычке подкрутив усы.

— Мели, Емеля, твоя неделя, — тихо проворчала старуха, но прекословить не стала, хотя имела полное право на сатисфакцию.

Старуха-то, хоть спервоначалу косовато поглядела на котенка, однако скомандовала:

— Молочка, что ли, налил бы горемыке.

— Отчего же горемыке? Теперь у него есть свой дом.

Старик достал старое надщербленное блюдечко, налил только что принесенного молочка. Котофей прямо кинулся к мисочке, жадно приник к молочку — аж зарычал от натуги. Языком работает, что веслом машет — даже пол обрызгал.

— Голодной, — промолвила старуха.

— Ничо, так будет работать ложкой, скоро шшоки отъест, — старик присел на табурет, приоткрыв глуповато рот в умилении.

Все молочко вылакал котенок, досуха отполировал дно мисочки, умылся после трапезы, поглядел благодарно на старика.