— Похоже, — констатировал завхоз, — что кто-то счел необходимым добавить в общую тусовку хоть одного "универсального гения". Для букета. Или лучшего соответствия статистике…
— Вполне! — продолжила хохмить Ленка, — Вы бы видели эти "квоты"! Один депутат — от "Всесоюзного общества борьбы за трезвость"… Один депутат — от "Всесоюзного добровольного общества любителей книги"… Один депутат — от "Всесоюзного общества филателистов"… Сахаров — прошел народным депутатом от Академии наук СССР. "Яйцеголовым" выделили целых двадцать мест…
— Вячеслав Андреевич! — пора прекращать этот полуночный Гайд-парк, — Я знаю, у вас профессиональная зрительная память. Попробуйте вспомнить и сейчас описать свои впечатления словами… Удобный прием для анализа непонятного, — Соколов тяжело вздохнул, — Как препирались Смирнов и Радек — вы видели. А Сахаров?
— Хотите правду? — каудильо поднял на меня усталый взгляд, — На мой вкус, академик вел себя как полный псих. Подозреваю, и Радек, к старости, таким станет. Хотя у нашего профессора — труба пониже и дым пожиже… Он ведь, на трибуне Съезда, выступал с таким видом, как будто вокруг него никого нет. И никого не боялся. Ни Горбачева в президиуме, ни двух с гаком тысяч делегатов в зале… Абсолютное неуважение к мнению руководства и настроениям большинства! Даже не знаю, с чем подобную наглость сравнить. Одно скажу, сразу видно, что ваш академик — "кабинетный теоретик" и ни пороха, ни дерьма реальной жизни — сроду не нюхал. На каком-нибудь производстве — его бы убили давно, — завхоз подозрительно хрюкнул, а Ленка судорожно закусила зубами кулак… — Извините, если грубо.
— Вы продолжайте… продолжайте… — да-а-с, случай весьма запущенный, но — не безнадежный. Будем лечить…
— Как говорил один мой знакомый, — оратор на секунду смолк, что-то заподозрив, но продолжил, — Цукерман — типичный "боец ашхабадского фронта". Или, куда там его, в начале войны, из Москвы эвакуировали, что бы закончил образование. Его ровесники — под танки с гранатами прыгают, а он — "постигает теоретические дисциплины" в глубоком тылу. Тьфу! — новая пауза, — А что не так? Я признаю, что потом от него вышла определенная польза для страны, но в войну-то, все нормальные парни — на передовой!
— Э-э, молодой человек… — нарочито картаво проворковал завхоз, — Я таки стгашно интегесуюсь, ваш знакомый — он случайно не евгэ-эй?
— Случайно, он самый. Довольно вменяемый дедок. Правда, не воевал. Это существенно?
