— Именно! — восхитился старик. — Когда-то давным-давно навеяло оперой Мефистофель, и вот, как видите, воплотилось в мраморе.
— И на редкость чудесно воплотилось. Боюсь даже спросить, сколько это стоит.
— Милостивый государь, — торжественно глянул старик, — Признаться, я даже показываю её не всякому, но лично вам это будет стоить двадцать пять рублей. Чувствуется в вас что-то такое… Простите за нескромность, вы ведь нездешний?
— Так заметно? — улыбнулся Макс. — Выговор наверно другой, да?
— И не только, — усмехнулся старик. — Мы, натуры творческие, подмечаем многое сверх того, что доступно обычным людям.
— Боже мой, как интересно! И что же вы заметили?
— Не могу этого точно описать. Ваше лицо и глаза. Возможно это полная чушь, но у меня такое странное чувство, что вы много старше чем выглядите. И я говорю не о возрасте, понимаете?
— М-м-м, — замялся Макс, подбирая слова.
Вот что значит, талантливый человек талантлив во всём. Мигом разглядел вторую сущность. А эти сертифицированные специалисты по отбиванию почек полчаса тупили над своим детектором лжи.
— Не могу вам сказать ничего определённого по этому поводу, — виновато улыбнулся. — Самый заурядный московский чиновник, двадцати восьми лет от роду. Гимназия, университет, министерство, в общем, — обречённо махнул рукой, — обычная серая рутина…
— Что ж, — вздохнул старик. — Возможно, я и ошибаюсь. В любом случае, послушайте совет старого человека. Возьмите уроки, попробуйте начать писать картины, или займитесь скульптурой. Мне кажется, у вас хорошо получится.
— Благодарю вас, — улыбнулся Макс. — Непременно попытаюсь на досуге…
— Бог мой! — всплеснул руками старик. — Совсем я вас заболтал. Так что вы решили насчёт Варахиила?
— Кого?
Старик приподнял статуэтку.
— Варахиил. Так его зовут.
— А, пардон. Конечно же, двадцать пять, как и договорились, — Макс торопливо отсчитал купюры. — Вот, пожалуйста.
— Благодарю, — церемонно принял деньги старик. — Признаться, приятно было с пообщаться со столь редким собеседником. Другие покупатели как-то слишком торопливы и покупают, уж простите, — ехидно усмехнулся, — всякую чушь. Всего вам доброго, сударь…
Выждав момент, когда доктор, наконец, освободится, Макс зашёл в кабинет со свёртком под мышкой.
— Добрый день, Матвей Яковлевич.
— А-а-а, Дмитрий Михайлович! — заулыбался доктор. — Вижу, дело идёт на поправку. Спрашиваю медсестру, куда это наш московский гость подевался, а она мне — они-с с самого утра в хлопотах, даже обход пропустили.
