– Почему этот зверь напал на меня?
– Может быть, потому, что ты слишком сладко пахнешь яблоками, ммм? Он просто не смог удержаться от соблазна попробовать немного перекусить тобой.
– Ты издеваешься? Тебе всё это кажется смешным? Ты просто идиот, Рик!..
Я пытаюсь вытереть лицо рукой, но лишь ещё больше размазываю мерзкую липкую кровь по лицу под насмешливым взглядом Рика. Я бросаю эту затею и разворачиваюсь.
– Не самая хорошая идея – разгуливать по лесу одной, – кричит мне вслед Рик, – Постой!
– Хрен тебе! – ругаюсь я.
Отчего-то меня злит весёлый вид Рика и хочется убраться как можно быстрее.
– Ты просто избалованная, взбалмошная стерва!
– Мужлан! Тупая деревенщина! – не остаюсь в долгу я и иду прочь, не замедляя шага.
Вслед мне летит отборная ругань. Рик – тот ещё виртуоз по части ругательств, и не только. И я была бы ему искренне благодарна, если бы при каждой встрече он не вытирал об меня свои ноги.
Оставшаяся часть пути проходит спокойно. И меня даже догоняет Рик, ведущий под уздцы свою Ночку. Боковым зрением я замечаю, что он нагрузил тушу убитого вепря на лошадь. Остаётся только удивляться тому, как он смог в одиночку поднять и закинуть её на круп лошади. Подавляю невольный вздох: ну вот, он ещё и силён, как великан, несмотря на то, что не может похвастаться огромными мускулами. Нет. Он скорее скручен из тугих мышц и жил, этот несносный мерзкий Охотник!..
– Тебе лучше перестать дуть губы по пустякам, Аманда.
– Я не спрашивала твоего мнения, Рикардо.
Ускоряю шаг, потому что мы уже в черте города. Солнце стоит высоко – оказывается, прошло немало времени с момента нашего отъезда. Случайные прохожие шарахаются от меня в сторону. Другая бы на моём месте кралась тёмными переулками, чтобы не натыкаться на осуждающие взгляды, но мне плевать, абсолютно. Хочется только как можно быстрее добраться до дома дядюшки Густава и смыть с себя грязь, кровь и пот с запахом страха.
С каким ужасом смотрят на меня прохожие, с таким же восторгом они глядят на охотника. Вепрь просто огромен, и я краем глаза замечаю, как приосанивается Рик и лихо заламывает свою шляпу набок. Уродская, безобразная шляпа! Как же она меня бесит!..
– Дева Мария и все святые угодники! – раздаётся чертовски знакомый голос.
Я поворачиваю голову и вижу Манфреда, качающего головой. Он семенит ко мне на своих коротких ножках, расфуфыренный и надушенный, такой знакомый мне и такой чуждый окружающей нас серости, что я чувствую прилив необыкновенной нежности к своему старинному приятелю.
