Ничего не нужно переписывать и рассылать. Просто будет вам щасццце…
Желаю этого изо всех сил, но сами понимаете, есть вещи, которые не обойти.
И даже хлеб на плоском камне не поможет.
Не гарантия от всего. Увы.
На этом оканчиваю свое письмо, желаю вам добра и здоровья.
И близким вашим, понятное дело.
Заметка на полях.
Честно говоря, рад, что вы читаете, но буду пересматривать наполнение текстов, потому как ощущаю некую замыленность. Вновь не смог написать большой текст. Получилась какая-то безобразная, нелепая, как скифская баба на кургане, поделка.
Но я начал опять.
Зря всё же жрец каротажа сказал: «А кто не геофизик, пускай бросит в меня камень».
30 июня
Трава — альбинос.
Она растёт под сугробами. Ждёт солнца. Вытаивает и через пару дней становится зелёной.
(На слове «сугробы» клавиатура подсказала мне слово «скополамин». То ли тонкая издёвка, то ли моральная травля, я считаю.)
Так вот, о чём это я? А, о надежде. У эндемиков Антарктиды есть надежда. Могли выжить в каких-то формах рельефа местные растения? Стоят там белые, среди холода, и мечтают о солнце. Кто умеет мечтать, тот выживает. Мечтать тоже надо уметь.
Неведомое — вот что делает любую дорогу важной и заставляет нас изменяться во время пути. Вот есть тропка, по которой семилетний человек ходит в школу. Каждый день. Порою затемно, через пустырь, мимо красных кирпичных стен хлебозавода. Одна и та же дорога. Один и тот же хлебозавод.
Но запах свежеиспечённого хлеба делает путь другим. Ведь неизвестно, как именно пекут хлеб. А много ли семилетнему человеку нужно, чтобы мечтать?
И так с каждым путём. И с жизнью тоже. Сам ход должен быть наполнен смыслом или тайной. И тогда не просто интереснее, не просто быстрее.
Кроме всего прочего, ты учишься мечтать. Мечтать тоже надо уметь. Можете спросить у любого конкистадора или у инквизитора.
На самом деле всё, что вы видите, это люди. Место их самовыражения. Так что мусорный пластик, убивающий мир вокруг — это тоже люди. Просто им некогда мечтать.
2 июля
Подумал, что давно не писал стихов. Разволновался, собрался впасть в тоску катарсиса, вспомнить о потерянном всём и сочинить. Потом вспомнил музу и успокоился. Символом моего личного поэтического вдохновения является не Пегас, а Мегас. Это атакующий крылатый осёл серой масти. Упрямое он животное — пишу я стихи раз в два года. Так что всё в норме. Надеюсь, никому не придет в голову присвоить Мегаса…
Это два неумелых стиха из моей прошлой жизни, настолько прошлой, что я и помнить о ней забыл.
