— Они дюжинами считают, — сказал Лёлик.
— А золотая монета как обзывается? — спросил Джон.
— Сейчас посмотрим… — Лёлик перевернул страницу и объявил: — Ауреус. Равен двадцати пяти денариям. Или ста сестерциям. Или четырём сотням ассов. Начал чеканить Юлий Цезарь после своих походов в Галлию и Британию… — Лёлик захлопнул книгу и торжествующе добавил: — Вот так!…
— Слушай, а там у тебя не написано: чего тут сколько стоит? — спросил Боба. — Короче, мы уже богатые или ещё бедные?
— Не написано, — пожал плечами Лёлик.
— Ну что, давайте денежки разбирать… — сказал Джон.
Примерно поделив деньги поровну, приспособили их по карманам. Закончив погрузку денег, мы встали и вполне бодро тронулись дальше. Снова забрались на холм, спустились в низину. Шли молча, настороженно поглядывая по сторонам. Эффект от состоявшейся трапезы оказался недолгим, и голод снова начал одолевать наши натруженные организмы.
В которой герои познают местное гостеприимство.
Вскоре у дороги обнаружилась ещё одна герма — каменный столб с головой сверху. Тут же начинались цивилизованные виноградники, при виде которых мы воспрянули духом.
На гибких ветвях, привязанных к воткнутым в землю палкам, висели тяжёлые гроздья смуглых ягод. Мы свернули к этому богатству, норовя полакомиться, но раздался грозный басовитый лай, и выскочили нам навстречу два лохматых здоровенных пса, чей вид красноречиво сулил массу неприятностей. Только врасплох нас уже было не взять, и мы почти синхронно схватились за огнестрельное оружие. Но применить его не пришлось. Псы вдруг резко затормозили всеми четырьмя лапами, принюхались и, взвыв дико, кинулись наутёк, чуть не сбив с ног вышедшего из-за кустов крепыша кубических форм, наряженного в мешковатую тунику и грубошёрстный плащ. По всему, запахи индустриального мира, исходящие от нас, привели кабыздохов в форменный шок.
Крепыш уставился на нас, хихикнул и изумлённо покачал головой, после чего вскинул небрежно руку наподобие арийского приветствия и сипло произнёс:
— Привет вам, уважаемые!
Мы чинно раскланялись и помахали руками; Лёлик попытался изобразить книксен.
— Чужестранцы, что ли? — помолчав, спросил римлянин, поигрывая сжатым в руке бичом.
— Да, в некотором роде, — туманно ответил Джон.
— Но не варвары! — веско уточнил Боба.
— А я и смотрю: одежда больно чудная, — вновь хихикнул крепыш. — И откуда?
Джон лихорадочно задумался и несколько невпопад ответил:
— Скифы мы, азиаты мы…
— Да? — удивился крепыш. — Никогда не слышал.
