Вдруг со стороны низины раздался многоголосый сердитый вой. Мы быстро повскакивали и увидели, как из лесу выскочила целая ватага с дрынами и накинулась на путешественников.
Детина было воздел свою жердь, но тут же был смят превосходящими силами, повержен и, по всему, получил коллективную трёпку, в процессе которой с него содрали всё, что на нём было надето. Оба арьергардных парня, не долго думая, покидали свои дубинки и кинулись наутёк прямиком в лес.
Толстяк сделал попытку слезть с мула, но был немедленно окружён толпой нападавших, бросивших, наконец, колошматить детину. Тот шустро вскочил и, беспорядочно размахивая руками, припустил бежать по дороге по направлению к нам. Бег его был столь успешен, что через пару секунд он уже был на подходе.
— Эй! Это кто там? — крикнул ему навстречу Раис.
— Ра-а-азбой-ни-и-ки! — панически прокричал детина и нелепым голышом промчался мимо.
— Однако, налёт грабительский! — констатировал Джон. — Пошли, посмотрим.
— Это зачем? — всполошился Лёлик. — Там небезопасно!
— Ты ж сам предлагал деньжатами разжиться, — напомнил Серёга.
— Ну так… — замялся Лёлик.
— Сейчас спустимся, банду разгоним, а добычу имеем полное право реквизировать, — деловито обрисовал план действий Джон.
— Точно! — весело воскликнул Раис, спешно надевая боты. — Грабь, это самое, награбленное!
Мы быстро стали спускаться в низину. Бодрящее волнение шебутной щекоткой пробежало по организму. Вперёд вырвался Лёлик.
— Эй, мужики, чего делаете-то?! — воскликнул он издали и замахал грозно кулаком.
Налётчики, самозабвенно развлекавшиеся тем, что шпыняли толстяка и из-за всех сил хохотали в ответ на его жалобные стенания, встрепенулись и живо повернулись к нам, демонстрируя испуг застигнутых врасплох. Впрочем, разглядев нас и не посчитав, видно, опасными элементами, они расслабились. Все разбойники как на подбор выглядели диковато: были низкорослыми, смуглыми, с растрёпанными шевелюрами и неровно отросшими бородами, с нехорошим блеском в глазах и с лицами, которые не оставили бы равнодушным профессора Ломброзо.
Посмеиваясь и корча многообещавшие рожи, лиходеи покинули толстяка и, сгрудившись тесно, сделали пару шагов по направлению к нам. Один из них выделялся как явный главарь: был он самым здоровым и высоким из всей шайки, имел властность в повадках и строгость во взоре, и, в отличие от прочих, вооруженных преимущественно дрекольем, небрежно помахивал хоть и тронутым ржавчиной, но всё же настоящим мечом. В левой руке он зажимал аппетитно позвякивавший кошель.
