Гигий пытался показывать Волкам приёмы панкратия, но почти все они оказались намного примитивнее принесённых Евгением из восточных единоборств и самбо. Эллин был удивлён отсутствием алтарей других божеств и духов, кроме IGNOTUS DEUS. В веру свою его пока что не посвящали.
Квинт огорошил грека тем, что дал ему полотна и велел записать на свитках Илиаду, Одиссею, известные ему стихи и то из греческой истории, что помнил Гигий. Ведь история городов Великой Греции дошла очень фрагментарно: историки были в самой Элладе. Далее, он проверил знания в греческом Авла и пары учеников, которые занимались с Гигием, после чего похвалил Авла, а ученикам досталось палкой и по дню очищения: они, оказывается, в основном узнавали то, что нужно для торговли на рынках.
— Забывать о том, что нужно сейчас, нельзя! Но, если вы будете знать только это, Рим никогда не станет более велик, чем Греция, и не пройдёт свой Путь!
Ещё пара ребятишек из группы Волчат Сильвия тоже немного занималась с Гигием, и Квинт демонстративно перед всеми похвалил их, а Сильвий присоединился к нему:
— Вам, Лесным Волкам, надо будет ходить через многие страны, смотреть и слушать, запоминать и записывать, перенимать всё лучшее и приносить предостережения по поводу худшего. Нужно знать греческий, этрусский, пунический, кельтский. А, может, ещё придётся овладеть египетским и мидийским.
Мидянами тогда часто называли персов.
Чтобы Гигий быстрее учился латыни, Квинт приказал ему составить учебники по геометрии, астрономии и статике. После этого овладение языком пошло намного шустрее. А Квинт грустно усмехнулся про себя:
«Теперь будут передаваться из поколения в поколение не Элементы Евклида, а Elementa Hygii».
Гигий донимал Квинта и Порцию просьбами купить ему мальчика или, в крайнем случае, молодую рабыню. Он пытался намекнуть на свои желания Волкам и Волчатам, но те на первый раз и на второй предупредили его, а на третий основательно поколотили. В итоге Порция, сначала тщательно разузнав всё и хорошенько познакомившись с кандидаткой и её семьёй, привела на Склон третью дочь из бедного семейства рода Порциев: Постумию. Пришлось Гигию обвенчаться с ней на алтаре Бога и забыть свои греческие склонности. Более свободное положение римских женщин привело его в восторг.
— Рим немного похож на Спарту. Вы говорите кратко и чётко, как спартанцы. И в боевых искусствах не хуже их. Вот в силе, росте и красоте подкачали. Но спартанцы своих детей развивают с утробы и отбирают лучших, худшие умирают.
