— Ответьте мне еще на один вопрос, Виктория Павловна. Как вы думаете: ваш сын совершил преступления, за которые его отправили в КоТ?
— Нет! — не задумавшись ни на миг, вскричала женщина. — Я верила и верю, что он не мог этого сделать! Понимаете? Не мог!.. Соседи были нам все равно что родные! Когда Витя был маленьким, я оставляла его у них, когда мне нужно было куда-то отлучиться. Они относились к нему, как к родному, и он никогда не поднял бы на них руку! Понимаете?
— Понимаю, — согласился я. — И не просто понимаю. Я это знаю.
— Знаете?! Но как?..
Я не дал ей договорить.
— Он сам мне в этом признался. Он никого не убивал, Виктория Павловна. И надеюсь, он вам сам об этом скажет.
Я отодвинулся от экрана так, чтобы моя собеседница увидела Виктора, распластавшегося у противоположной стены камеры.
Честно говоря, каждую секунду этого разговора я надеялся, что Кулицкий вот-вот оттолкнет меня от экрана, чтобы поговорить с матерью. Ведь это было бы их первое свидание после суда. Но он этого почему-то не сделал, и мне пришлось форсировать события.
Из динамика раздался истошный крик:
— Витенька! Витюша! Сыночек мой ненаглядный!.. Я так рада тебя видеть! Как же так, Витя, почему ты молчал все это время?!.. Почему не хочешь поговорить со мной?!..
Однако мой сокамерник молчал, и я с ужасом увидел, что глаза его закрыты, будто его вообще не волнует ни экран, ни мать, бьющаяся в исступлении, грозящем сердечным приступом.
В своей преступной жизни я видел много разных негодяев и подлецов. Но таких хладнокровных подонков, как мой сокамерник, я встретил впервые. Этот тип знал, что я разговариваю с его матерью — но это не помешало ему «отключиться»!
В этот момент я понял, что не обязательно совершить убийство, чтобы стать сволочью.
В голове моей помутилось, и, не помня себя, я кинулся к парню, вцепился в него и стал трясти, как дерево, пытаясь вырвать его из виртуального мира, в который он ушел.
— Очнись, гад! — орал я. — Приди же в себя! Отключи эту чертову штуку в своей башке и поговори с матерью!..
Наконец Виктор открыл глаза и непонимающе уставился на меня.
— Что случилось? — спокойно спросил он. — Зачем вы меня трясете?
Я задохнулся от злости.
Но в этот момент до меня дошло, что голос матери Кулицкого внезапно оборвался.
Я оглянулся и увидел, что экран отключился.
В ту же секунду люк распахнулся, и влетевшие надзиратели оторвали меня от Виктора, заломили мне руки и поволокли куда-то.
* * *
Я думал, что они собираются швырнуть меня в карцер, но они всего-навсего доставили меня к Кэпу.
