– Зачем ты это делаешь? – спросила она.
– Я все тебе объяснил.
– Нет, ты ничего мне не объяснил. И пожалуйста, сделай мне одолжение и посмотри на меня, когда говоришь со мной.
Он не двигался.
– Я думал, ты обрадуешься.
– Повернись и посмотри на меня, – умоляла она. – Пожалуйста, Луис, просто посмотри на меня. Поговори со мной.
Если бы у нее было что-нибудь под рукой, она швырнула бы это в Луиса, чтобы заставить его повернуться к ней лицом.
Ей необходимо смотреть ему в глаза.
Он медленно повернулся.
Его взгляд был пустым.
– Ты согласилась выйти за меня замуж только потому, что я тебя шантажировал, – спокойно напомнил он, и при этом выглядел как статуя. – Никто из нас не хотел этого брака.
– Мне наплевать на брак. Мне не все равно, что ты отказываешься от наших отношений, не говоря ни слова.
– У нас с тобой нет никаких отношений, дорогая. И никогда не было.
– А что тогда происходило последнюю неделю? Разве у нас не было отношений?
Хлоя видела в его глазах нежность. Она чувствовала нежность в его поцелуях.
Неужели все это было ложью? Неужели ей все это приснилось?
Ей стало не по себе, когда она поняла, что сделала.
Она позволила себе мечтать.
Ее глаза защипало от слез, и она быстро заморгала, чтобы не расплакаться и не унизиться перед Луисом.
– Я не отвечаю за твои чувства, – сказал он ей таким же спокойным тоном. – Мы договорились, что наш брак будет временным соглашением ради сохранения бизнеса и избавления от слухов. Мы с Хавьером…
– Это он? – По ее спине пробежал холодок при упоминании этого ненавистного человека.
Она считала, что Луис не предавал ее брата, подписывающего контракт с измененными условиями, но Хавьер обо всем знал и молчал.
– Поговорив с Хавьером, я понял, что нам с тобой не надо жениться. Я действовал опрометчиво, требуя от тебя стать моей женой. Я должен был думать о деталях, но я рассердился. Твой брат объявил нам войну. – Луис так пренебрежительно пожал плечами, что она сжала кулаки. – Как ни печально, гнев провоцирует человека на импульсивные действия.
Она уставилась на него, пытаясь глубоко вдохнуть.
– Значит, все, что я давала тебе, было напрасно?
– А что ты мне давала?
Она пришла в ярость и сбросила с себя полотенце, а потом развела руки в стороны.
– Я отдавалась тебе!
Пусть он увидит ее обнаженной. Пусть он поймет, что она давала ему то, чего не получал до него никто. Пусть он заметит, что ее сердце колотится как сумасшедшее и как ей тяжело дышать.
Наконец в его глазах что-то промелькнуло.
