Луис тяжело вздохнул:
– Не говори, что я тебя не предупреждал. – Он все-таки вошел в дом, и Хлоя набросилась на него с кулаками. Она колотила его руками и ногами, осыпая проклятиями; черные волосы разметались вокруг ее лица.
Он схватил ее за плечи и крепко сжал запястья, но она продолжала бороться с ним, не обращая внимания на то, что она меньше его ростом. В конце концов он прижал ее к спиной к стене и поднял ее руки над головой, а потом зажал ее ноги у себя между ногами.
– Так будет все следующие месяцы? – спросил он, пристально глядя на ее красивое лицо. Хлоя уставилась на него как на исчадие ада. – Ты будешь и дальше убегать и драться со мной по любому поводу?
Ее великолепные, сладкие губы дрожали. Она больше не смотрела на него с ненавистью.
– Я не знаю, что делать, – прошептала она. – Я боюсь.
Она перестала бороться с Луисом.
При виде ее страха у него сдавило грудь.
– Что тебя пугает, дорогая?
Она глубоко вдохнула через нос. Ее глаза сверкнули, потом потемнели, а губы разомкнулись…
А потом эти мягкие губы коснулись рта Луиса, и он перестал прижимать ее к стене и заключил в объятия. Руки, которые недавно колотили его, обняли за шею; их тела соприкоснулись, когда их поцелуй стал откровеннее.
Луиса поразил вкус ее губ – как у крепкого ликера. Поцелуи Хлои было невозможно сравнить ни с чем. Каждая клеточка его тела затрепетала от желания. Он не понимал, как Хлое удается пробуждать в нем первобытные инстинкты.
Продолжая целовать, Луис скользнул рукой под ее короткую футболку, наслаждаясь мягкостью ее кожи. Отодвинув бикини в сторону, он коснулся пальцами ее груди, о которой так долго фантазировал. Потом он погладил ее по животу и провел рукой у нее между ног.
Хлоя ахнула, когда он стал ласкать ее грудь, и вцепилась руками в его футболку. Луис еще ни разу не испытывал такого возбуждения. Он прижался к ней крепче, и они оба издали стон. Прервав поцелуй, Хлоя провела губами по его щеке и потянула вверх его футболку.
Они сорвали друг с друга футболки, а потом снова стали целоваться. Луис развязал бретельки лифчика бикини на ее шее и бросил его на пол. Оба содрогнулись, когда прижались друг к другу обнаженной грудью.
Хлоя была поразительно мягкой и податливой. Ее кожа была белой, как фарфор, и нежной, словно шелк.
Она была женщиной во всех смыслах этого слова: вспыльчивая, упрямая, веселая и чувственная.
И она будет его женой.
Дыхание Хлои стало прерывистым. Она не узнавала себя. Ее тело стало другим: она казалась себе бабочкой, появившейся из куколки. Она словно летела на солнечный свет – навстречу единственному мужчине, которого хотела. Хлоя испытывала к Луису непередаваемую страсть, забыв о ненависти, ярости, обиде и горе. Ей было наплевать, что она нарушает очередное обещание, которое давала самой себе.
