– Судебный запрет был необходим. Бенджамин был опасен…
– Только потому, что он чувствовал, как ты воспользовался им, когда умирала наша мать. Ты можешь орать на весь мир, что собираешься отдать ему деньги, но где доказательства? С тех пор как вскрылась правда, прошло уже два месяца, а ты только и делаешь, что воюешь с ним. Один телефонный звонок мог бы положить этому конец.
Его хватка ослабла, однако он наклонился к ней ближе, сердито глядя на нее:
– Твой брат подал на нас в суд через два дня после нашей стычки, когда я был в ярости от его обвинений. Ты говоришь о предательстве? Ладно. А как насчет того, что твой брат предал нашу дружбу? Он объявил нам войну, и ты с радостью его поддерживаешь. Мы с Хавьером просто защищались. Если бы ты образумилась, ты бы это тоже поняла. Но ты упорствуешь, потому что не желаешь отвечать за свои собственные поступки. Тебе проще выставить монстром меня.
– По-твоему, мне выгодно выставлять тебя монстром? – спросила она, когда ей стало тошно от его обвинений. Она никогда не радовалась тому, что вредит Луису и Хавьеру. Она просто сочувствовала своему брату и не могла его не поддержать.
А вдруг Бенджамин ошибся? Что, если его ярость на предполагаемое предательство затмила его разум и он действовал не подумав?
– Потому что ты, дорогая, боишься меня и сторонишься как испуганная девственница. Ты используешь как предлог нашу войну с твоим братом.
– Да ты только послушай себя! Твое эго настолько велико, что тебе надо купить для него еще один остров.
Сердце Хлои колотилось как сумасшедшее, а кожу покалывало от обидных слов Луиса, когда она зашагала прочь от него.
– Хлоя! – закричал он ей вслед, но она не остановилась.
Она шла вперед, стараясь не плакать.
Услышав за спиной уверенные шаги Луиса, она побежала и едва не свалилась с мостика, который вел прямо к ее вилле.
Ворвавшись в дом, она захлопнула дверь перед носом Луиса.
Если бы Луис подошел к двери ближе, то она ударила бы его по лицу.
Он повернул дверную ручку, когда Хлоя надавила на дверь с противоположной стороны.
– Уйди от меня! – заорала она через закрытую дверь.
– Впусти меня, или я сломаю дверь, – сказал он с притворным спокойствием.
Луис понимал, что должен уйти и подождать, пока Хлоя остынет. Но ему наплевать на логику! Он не позволит ей уйти от ответа.
– Я не желаю тебя знать! – произнесла она.
– Я предупреждаю в последний раз, дорогая: открой дверь.
Его требование было встречено потоком оскорблений.
