- Что случилось? - ласково, но с обидой спросил Тедди, когда Элейн выдернула свою руку, словно ее ударило током.
Она не ответила. Потом они шли по пляжу, и он что-то говорил ей, но она ничего не понимала. Только сердце у нее билось вовсю. Ей хотелось одного, чтобы пляж и океан стали улицами Бронкса с гудящими клаксонами, лязгающими троллейбусами и одетыми толкающимися людьми. Ничего не слыша, она ждала, что пляж вот-вот встрепенется, прыгнет на нее и проглотит.
Песок под дощатым навесом оказался влажным и прохладным, и от него сильно пахло морем и гниющими отбросами прошлых пикников. Здесь было сумрачно, но, как ни странно, безопаснее, и чем дальше Элейн уходила с Тедди вглубь под навес, тем спокойнее билось у нее сердце и тем лучше она понимала, что он ей говорит.
- Не холодно? - изменившимся голосом спросил Тедди.
- Нет! - крикнула Элейн.
Она чувствовала себя, как ребенок, который, укрывшись с головой одеялом, боится выглянуть из-под него, чтобы не увидеть пугающие тени, и больше всего на свете она хотела остаться под навесом, пока чудом не перенесется в свои родной мир.
- Давай сядем, - очень вовремя предложил Тедди.
Его заурядное сердчишко заколотилось во всю мочь, потому что вековечная интуиция распутника безошибочно подсказала ему: на сей раз никаких осложнений не будет.... не будет...
В эту самую минуту на теннисном корте Монни Монахан подошла к сетке и попросила Фрэнка Витрелли:
- Пойдем обратно. У меня ноги горят.
- Еще один сет.
- Мне не нравится, что этот парень с крошкой. [105]
- Какой парень? - спросил Витрелли и оглядел соседние корты.
- Да нет. Шмидт.
- Тедди? Он хороший парень. Давай. Ты подаешь, - сказал Витрелли и отбежал от сетки.
Монни подала, ненавидя Вигрелли, но не в силах забыть, что он зарабатывает шестьдесят пять долларов в неделю и потому может ей очень пригодиться в будущем.
Когда после первого вечера, проведенного под навесом с Тедди Шмидтом, Элейн приехала домой, ее почти ни о чем не спросили. Миссис Куни мыла голову в ванной комнате, а миссис Гувер уже спала.
- Элейн, это ты?
- Да, мама.
Элейн вошла в ванную и стала смотреть, как мать моет голову.
- Хорошо провела время?
- Да.
- Купальник сел? - пожелала узнать ее мать.
- Не знаю, - ответила Элейн.
- Ты что-нибудь ела?
- Бутерброды с горячими сосисками и с соусом.
- Хорошо.
Элейн не уходила. Она почти готова была признаться.
- Никто там не мудрил с тобой?
- Нет, - ответила Элейн.
