— Сенат требует, чтобы этот человек, Иешуа, предстал перед наместником цезаря, прокуратором Пилатом, — громко и чётко ответил Сабин, и его голос разнёсся по всей площади. В толпе начали раздаваться возмущённые выкрики после того как те, кто говорили по-гречески, перевели его слова своим товарищам. С каждой минутой шум делался всё громче. Солдаты когорты за спиной у толпы обнажили мечи и принялись ритмично бить ими в щиты.
Из дверей дворца, в сопровождении еврея в рваной одежде, покрытого кровоподтёками, показался Пилат. Пройдя мимо Сабина, он встал рядом с Кайафой и жестом потребовал тишины. Крики и стук мечей о щиты смолкли.
— Мои руки связаны, — заявил он и, скрестив запястья, воздел их над головой. — Квестор Тит Флавий Сабин от имени Сената потребовал, чтобы я судил Иешуа за то, что тот, называя себя царём иудейским, призывал к восстанию против цезаря. Будучи слугой Рима, я не могу отклонить такое требование.
Если Иешуа будет признан виновным, приговор ему вынесу не я — ваш прокуратор; его приговорит сам Рим. Я же умываю руки, ибо моей воли здесь нет, а есть только воля Сената. — Он на мгновение умолк и вытолкнул вперёд еврея, с которым вышел к толпе. — Однако в знак моей доброты и милосердия я, дабы воздать честь вашему празднику, освобожу другого Иешуа, который, насколько мне известно, вам дорог. Иешуа бар Аббаса.
Под одобрительный рёв толпы Пилат столкнул его вниз по ступеням, и вскоре тот уже исчез в людской массе среди всеобщего ликования.
— Ну всё, жрец, они получили своё утешение. Теперь ты своей властью прикажи им разойтись, прежде чем я отдам приказ их перебить, — прошипел первосвященнику Пилат и повернулся, чтобы уйти. — Ирод, пойдём со мной.
— Думаю, что сейчас я с твоего разрешения удалюсь, — возразил Ирод. — Еврейскому царьку негоже быть причастным к смерти этого человека, тем более что меня ждут мои парфянские гости, которых я должен развлекать.
— Как скажешь. Лонгин, как только слегка обработаешь пленника, приведи его ко мне.
* * *
— Так значит, ты тот, кто называет себя царём иудейским? — спросил Пилат, глядя на несчастного пленника, стоявшего на полу на коленях перед его креслом.
— Это ты сказал, а не я, — ответил Иешуа, с трудом приподнимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Поверх спутанных и слипшихся от крови волос был надет терновый венец. Струйки крови стекали по лицу. Сабин отметил про себя, что спина пленника, исполосованная кнутом, вся в рубцах.
