— А мне вот довелось видеть самые первые «катюши» в бою.
— Да ну? — удивился Евсеев. — А я слышал, вы всю жизнь с артиллерией.
— Это верно, я не минометчик.
Так мне пришлось сначала Л. Н. Евсееву, а затем и другим офицерам рассказывать о первом опыте боевого применения реактивных снарядов.
Дело было в дни Смоленского сражения, три года назад.
После полудня 28 июля 1941 года меня вызвал генерал-майор И. П. Камера, только вступивший тогда в должность начальника артиллерии Западного фронта.
— Великолепов! На передовом командном пункте, — сказал начарт, — сейчас находится главком. К нам прибыла особая батарея РГК. Это эрэсы. Немедленно выезжай с батареей, к утру быть у главкома. Бдительность — особая! Отвечаешь головой за батарею.
Я не знал, что такое «эрэсы», но спрашивать у генерала не решился и отправился к начальнику штаба артиллерии фронта полковнику А. А. Быкову. Он познакомил меня с подполковником А. И. Кривошаповым, сопровождавшим батарею из Москвы, и вручил документ. Этот документ каким-то чудом остался целым и хранится у меня до сих пор.
УДОСТОВЕРЕНИЕ
НКО СССР. Штаб артиллерии Западного фронта 28 июля 1941 г. № 3/287.
Выдано начальнику разведотдела штаба артиллерии Западного фронта майору Великолепову Н. Н. в том, что он сопровождает особую батарею РГК в район ст. Вадино согласно распоряжению главкома Западного направления.
Начальник штаба артиллерии Запфронта полковник А. Быков.
С этим удостоверением я и отправился. Восточнее Вязьмы мы свернули в сторону от шоссе в лес, проехали километра полтора глухой дорогой — и вдруг окрик: «Стой!» Два вооруженных бойца остановили нашу машину. Подбежал командир с двумя кубиками на петлицах. Узнав подполковника А. И. Кривошапова, он пропустил нас дальше.
Вскоре под деревьями я увидел большие машины, покрытые брезентовыми чехлами. Они усиленно охранялись. Мы познакомились с командиром батареи старшим лейтенантом Куном, его заместителем и командирами взводов. Затем к нам подошел мужчина в гражданской одежде. Это был А. С. Попов, один из конструкторов, которому поручили проверить в бою действие нового оружия.
Меня познакомили с особой батареей. Она состояла из 9 боевых машин БМ-13. Цифра 13 означала калибр 13 сантиметров (точнее, 132 миллиметра). С одной установки чехол был снят. Меня поразило, что у орудия нет ствола, нет затвора, к которым так привык каждый артиллерист.
— Как же без ствола стрелять? — невольно вырвался вопрос.
Командир батареи указал на блестящие стальные полосы, похожие на рельсы. Их было восемь. Оказалось, они-то и дают направление реактивной мине, как ствол орудия — снаряду.
