Я закончил рассказ, и она ничего не сказала. Я налил себе еще виски, наконец она спросила:
— Когда, по-вашему, начнет действовать полиция?
— Даже не знаю. Смотря кто и когда найдет труп.
Она встала с дивана и пошла к бару. Халат тянулся за ней по полу. Она обернулась, держась за стойку.
— Откуда мне знать, не обманываете ли вы меня? Что-то в вас вызывает у меня подозрение. Уж больно вы печетесь обо мне, с чего бы это?
— Если не верите, поедем вместе и я предъявлю вам труп во всей красе, — предложил я. — Могу вас заверить, что он настоящий.
— Я не сомневаюсь, что Вальдо мертв, — прошептала она. — Такое не придумаешь, но все остальное…
— Для чего мне вас обманывать?
— А может, это вы его убили?
— Что? — я был поражен. — А зачем? Он не сделал мне ничего плохого.
— Предположим, вы пришли к нему по моему поручению, — начала Гала. — В руках у вас было двадцать тысяч долларов, но вы считали, что снимки этого не стоят. После бурной дискуссии вы убили его и прикарманили деньги, а потом придумали всю эту историю.
Я скривился.
— Хотите знать одну вещь? Я тоже не спокоен: ведь полиции могут прийти в голову те же мысли, что и вам. Когда они узнают, что я там был, они вполне могут предположить, что я прибрал к рукам двадцать тысяч.
— Признайтесь, что все это очень странно.
— Отвратительное дело, — согласился я. — Но вы кое-что упускаете из виду. Вам не кажется, что из-за этого вот, — я взял конверт со снимками и потряс им в воздухе, — меня могут обвинить в убийстве? Я ведь мог утаить деньги, ничего не предпринимая. Я имею наглость думать, что моя шея стоит больше двадцати тысяч долларов, мисс. Если бы я позарился на ваши деньги, то мне и в голову не пришло бы отправляться к Вальдо, чтобы выручить вас.
— А может, вы хотели получить фотографии, чтобы доить меня дальше?
— Да я и сейчас не возьму в толк, какую опасность представляют эти моментальные снимки.
Она наклонилась и, покраснев, взяла конверт. Халат еще больше приоткрылся, и то, что было надето под ним, если это хорошенько свернуть, вполне бы уместилось в спичечном коробке. Мне стало жарко. Она вынула фотокарточки, рассмотрела их и снова положила на место.
— Знаете что, — сказал я. — Если бы не ваше желание скрыть вашу личную жизнь, я мог бы подумать, что вы сами все это подстроили; тогда, с одной стороны, вы бы избавились от Вальдо, а с другой — свалили бы на меня вину за его убийство.
— Надеюсь, вы сами в это не верите!
— Послушайте. Вы назначили час. Было бы совсем не глупо послать меня в дом, убив Вальдо и заменив его другим человеком. Виноватым окажусь я. Фотографии могли быть простым предлогом, чтобы заманить меня в квартиру и подставить.
