— Другой — это какой? — поинтересовался Кошевой.
Меняла посмотрел на извозчика, и тот пожал плечами.
— Сейчас не видел.
— А что надо видеть? — не понял Клим.
— Объясняю, чтобы знали на будущее, — сказал Юзьо. — Есть такая система знаков, придумана не тут и очень хорошо работает. Курс кроны к другим деньгам определяют в Вене, там. — Он мотнул головой куда-то вверх так, будто это происходило в небесной канцелярии. — Значения довольно гибкие. Поэтому передать сведения можно телеграфом, как делают банковские учреждения. Вон, видите, возле Сберегательной кассы толпится народ? Это все жиды, ждут телеграммы. Но можно сообщать про курс иначе — по железной дороге. Практикуется в среде других деловых людей.
— Это как?
— Вчера в Вене на вагон поезда, едущего во Львов, поставили мелом цифры. Ранее договорено о системе. Остается позаботиться, чтобы поезд встретили тут вовремя. Вот так мы на Нижних Валах знаем не банковский, официальный, а настоящий курс кроны.
— Отличается?
— Не на много, — признался Юзьо. — Но если пан оперирует большими суммами, такая разница может стать существенной для вас. Измениться в вашу пользу.
— Пан оперирует суммой в сто царских рублей.
Вытащив портмоне, Клим добыл и показал меняле катеринку.
— Позвольте?
Тонкие пальцы ловко выхватили купюру. Юзьо проделал с ней быстрые и сложные для постороннего понимания манипуляции, комкая и разглядывая на свет, при этом трости не выпускал. Наконец сложил вдвое, покрутил, будто держал незначительную бумажку, не удержался — снова подмигнул.
— Для кого-то сумма незначительная. А для кого — то — целый капитал. Это уж как пан себя оценивает, — пояснил многозначительно. — Могу предложить вам обмен по курсу, который я знаю по состоянию на позавчера. За один царский рубль просили две кроны и тридцать крейцеров. Сейчас он может быть меньше, может быть больше…
— Я не мелочен, — прервал его Клим, хоть прозвучало это и не совсем вежливо. — К тому же спешу. В другой раз с удовольствием поговорим про финансовые дела. Правда, я в таких материях мало разбираюсь, но если надо для приятного знакомства…
— Для приятного знакомства болтайте себе с кобитами на Рынке[24], — меняла тоже решил отбросить лишние церемонии. — У нас деловая сделка. Поэтому двести тридцать корон. Есть.
Юзьо погрузил купюру в карман пиджака. Из другого, подхватив трость под руку, вытащил пухлое портмоне, плотно набитое купюрами разного достоинства. С одной стороны — стопка австрийских крон, с другой — отдельно положенные банкноты другого происхождения. Отсчитав Кошевому две сотенные банкноты, он сказал:
