Андрей, не обращая внимания на снующих по залу людей, проводил Машу к гостям, сидящим на специально построенной трибуне. Увлеченные схваткой зрители на прибытие нового гостя внимания не обратили совершенно.
Издалека заметив лохматую голову организатора, стоящего возле похожей на переносную зенитную установку камеры, Андрей приблизился.
— Прибыл… — коротко, по-армейски, доложил он.
— Андрюша, мальчик мой, умничка! Пришел! — расплылся толстяк в улыбке. — Сейчас в гримерку, там тебе уже все подобрали. И форму, и кроссовки. Как ты любишь. Переоденься, причешись и быстренько на ринг. Условия, думаю, знаешь. Три по три. Ниже пояса не бить, не кусаться, ну, это… — файрплай.
— Главное, помни. Все по-честному. Деретесь без поддавков. И еще… вот тут подмахни, — он подсунул Андрею какую-то бумажку с напечатанным на ней текстом.
— Чего это? — покосился Андрей на лист.
— Формалюга, — скривился Григорий. — Канал решил обставиться. Заставили надеть защитные шлемы и написать расписку. Ерунда, конечно.
Андрей просмотрел текст, напечатанный мелким убористым шрифтом, — "формальность" оказалась весьма скрупулезно составленной распиской в том, что участники шоу принимают на себя все риски здоровью и не претендуют на какую-либо компенсацию в случае временной нетрудоспособности…
Он подмахнул листок отработанной подписью господина Пирогова и отправился в свою гримерку.
Гримерша, немногословная пожилая женщина, сноровисто уложила короткие волосы артиста в замысловато торчащие в стороны кустики, закрепила вонючим лаком, а затем принялась колдовать над его лицом всевозможными кисточками и пуховками. Глянув на себя после окончания недолгой процедуры, Андрей едва не плюнул в отраженное в зеркале лицо. "Типичный такой… Гей-Люсак", — с горечью прокомментировал он увиденное.
Натянуть спортивные трусы салатного цвета и голубую маечку с громадным вырезом на груди Андрей себя заставил буквально через силу. Но вот кеды отвратного розоватого оттенка вызвали приступ дикой злости: "Похоже, в среде артистической тусовки было принято считать хорошим тоном небольшие, но чувствительные подколочки, касающиеся не слишком традиционных Андрюшиных пристрастий".
" Артист хренов, — грубо выругал Андрей своего неведомого предшественника. — Сталина на вас нет… Устроили тут… курятник… "
Скрепя сердце подобной сентенцией, зажмурился и натянул треклятую обувку.
— Андрей Николаевич, пора, — заглянул в гримерку помощник ассистента. Блудливо стрельнул глазом, хмыкнул на диковатый наряд певца и выскочил наружу.
