Но в процессе своих размышлений Кетцалкоатл не только открыл, что Ометеотл является опорой земли, но увидел его одетым в черное и красное, отождествленным с ночью и днем. Он открыл в звездном небе сверкающую юбку, покрывающую женский образ Ометеотла, а в светиле, которое днем заставляет сверкать вещи, — мужской лик и чудесный образ его созидающего начала. Мир, солнце, звезды получают свое бытие от Ометеотла; в конечном счете все зависит от него. Однако следует заметить, что это основное начало, этот старый бог Гуэгуэтеотл, как его иногда называют, не одинок перед Вселенной. В силу своей основной созидательной функции он является «матерью и отцом богов»{[147]}, то есть он создает другие естественные силы, обожествленные религией нагуа. В основе мира находится Ометеотл (бог дуальности):
«1. — Мать богов, отец богов, старый бог,
— распростертый в центре земли,
— заключенный в бирюзовую темницу.
— Тот, который находится в водах цвета голубой птицы, тот, который скрыт облаками.
— Старый бог, который живет среди теней из мира мертвых,
— Господин огня и года»{[148]}.
Комментарии к тексту:
«Мать богов, отец богов, старый бог...»
Здесь ясно выражено провозглашение двойственного характера космического начала (старый бог), универсальной основы: это начало является одновременно и матерью и отцом. Созидая и зачиная в самом себе, порождает все существующее, и прежде всего богов.
«...распростертый в центре земли...» «распростертый в центре земли», ин тлалхикко онок.
Анализируя интересное выражение тлал-хик-ко, видим, что оно образовано из окончания -ко (в), указывающего место; корня от кик-тли (пуп); и тлал-ли (земля); все выражение, без сомнения, означает дословно «на пупе земли». Указав на это место как на положение, где находится (онок) Ометеотл, далее говорится, что он поддерживает мир, живя именно в его центре, между четырьмя странами света, которыми, как увидим, обозначаются другие, порожденные им боги.
3—5. «...заключенный в бирюзовую темницу».
«Тот, который находится в водах цвета голубой птицы, тот, который скрыт облаками, старый бог, который живет среди теней из мира мертвых...»
В этих строках утверждается вездесущность Ометеотла: он находится в Омейокане, в центре земли, в своей бирюзовой темнице, среди вод, в облаках, в мире мертвых. Достаточно ли такое утверждение, нашедшее отклик и в других текстах, для вывода, подобного тому, к которому пришел Герман Байер в своей работе, уже упомянутой нами во «Введении», а именно, что самая сильная тенденция мысли нагуа имела пантеистическую направленность{[149]}? Мы попытаемся выяснить этот вопрос в следующей главе, где непосредственно займемся вопросами о божественности в той форме, как ее понимали тламатиниме.
