Потому что то, что мы говорим «на земле» (ин тлалтикпак), преходяще, мимолетно, ибо разве можно «на земле за чем-либо гнаться?»{[208]}. В этом вопросе явно высказано сомнение относительно ценности всякого земного знания, претендующего выйти за рамки этого мира грез и постичь истинную науку о «том, что стоит над нами, что на той стороне». Поэтому направление поисков с самого начала кажется отрицательным: «Здесь лишь как сон, — утверждают они, — мы просыпаемся от сна»{[209]}. Эта идея постоянно повторяется в сочинениях неизвестных мыслителей нагуа, а также в поэмах, имена авторов которых нам известны:
Это сказал Точигуитцин,
это сказал Койолчиуки, что:
мы приходим только спать,
приходим только грезить,
нет, неправда, неправда, что на землю мы приходим
жить:
как каждая зеленая весна, таков наш удел:
приходит и распускается, приходит, и наше сердце
распускает венчики,
несколько цветов распускает наше тело и увядает! Это сказал Точигуитцин{[210]}.
И среди поэм, которые, как отмечает Гарибай, «с уверенностью можно приписать знаменитому правителю Нецагуалкойотлу, имеется несколько поэм, в которых подтверждается, что раздумья относительно преходящего характера всего существующего на земле были в свою очередь исходным пунктом последующих размышлений тецкоканского правителя. Приведем здесь две поэмы из философских поэм Нецагуалкойотла:
Неужели правда, что мы живем на земле?
На земле мы не навсегда: лишь на время.
Даже яшма дробится,
даже золото разрушается,
даже перья кетцала рвутся,
на земле мы не навсегда: лишь на время{[211]}.
Эта идея является центральной темой другой поэмы Нецагуалкойотла, приведенной Ихтлилхочитлом в его «Истории чичимеков». Она очень похожа на поэму из коллекции «Мексиканских песен», также приписываемую тецкоканскому правителю:
...когда уйдешь из этой жизни в другую, о правитель Иойонтцин,
настанет время, когда твои подданные будут разбиты и уничтожены
и все твои дела останутся во мраке и забытьи...
Потому что этим кончаются власть, империя и владения,
которые сохраняются недолго, и они непрочны.
Все в этой жизни мы получаем на время,
и в миг мы его потеряем...{[212]}
Таким образом, как Нецагуалкойотл, так и другие тламатиниме приходят к самому глубокому убеждению, что в этой жизни, здесь на земле, нет ничего постоянного, и, может быть, нет ничего истинного в нагуаском смысле этого слова: нелли (связанное с нел-гуа-йотл: корень, фундамент, основа), поэтому проблема нахождения подлинного основополагающего смысла деятельности и мысли человека становится еще более безотлагательной. Если человеческая жизнь состоит лишь в быстротечности (тлалтикпака), как можно выразить нечто истинное относительно того, что находится по ту сторону всякого опыта: о Дарителе жизни? Ибо, несомненно, существует опасность, что все наши слова «будут земными» и не будет никакой возможности отнести их к «стоящему над нами, к потусторонности», потому что жизнь наша — всего лишь сон. В таком случае человеку останется в качестве утешения лишь «напиваться грибным вином», чтобы забыть, что за «один День мы уйдем и за одну ночь спустимся в область тайны...»{[213]}
