Народ кинулся выполнять приказ отца Макария, а сам некогда честной праведник открыл окно на восход солнца и стал наблюдать за ходом светила.
— А как беса изгонять будем? — осмелился спросить Клим Савватеич, явно пугаясь неведомого обряда. — Кусать будем идола поочерёдно, как и они нас, когда в свою веру обращают?
Отец Макарий свысока посмотрел с замшелого пентюха и изрёк:
— Знай, Клим Савватеевич, если вамипира силой подержать на открытом солнце, он сам собой воспылает очистительным огнём, в котором и сгорит его дьявольская суть.
— А с кем же мне жить достанется? С огарком? — со слезой вырвалось у Таюшки. — Дуньке хоть и припадочный, но живой человек, а мне, так головешка?
— Пусть горит, — перебил отец доченьку, — лишь бы не в избе, а то после пожара долго отстраиваться. Мы же тебе другого сыщем, не хуже!
— Да при держите языки, — вмешалась долго пожившая и оттого много знавшая Анфимия. — Упыря снесём на берег реки. Как только гадина полыхнёт ярким пламенем, тут же его водой и зальём. Всего-то и делов, было бы о чём глаголить!
— Надо будет к болотцу отволочь, коли насмерть не жечь, — поправил отец Макарий. — Там вода тяжёлая, устоявшаяся, потому и тушить будет сподручнее. Так что останется и тебе что-нибудь, отроковица, — вроде как пошутил под конец поп, оборотившись к Таюшке.
Так и порешили нести тюк с Максимилианом к болоту, а когда доволокли, стали ждать команды от верховного на селе теолога. А он приказал боярышник и вязанки чеснока раскидать по берегу, сотворив преграду дьявольской силе, если она поспешит на помощь своему выродку, и потом самолично распаковал урода прямо под солнцем, допреж подозвав братьев к себе поближе, чтоб держать рабочую силу в видимости. И вот, никто из мужиков даже закурить не успел, как Максимилиан занялся огнём. Сначала мелким синим изо рта, как горит иной мужик в разгар горького запоя, когда лишь бабья прицельная жёлтая струя способна возвернуть его к жизни, а потом и весь Максимилиан заполыхал холодным синим пламенем.
— В болото его! — рявкнул отец Макарий, и сам кинулся помогать братьям стягивать попону с вампиром в гнилое болото.
Успели как раз вовремя, Максимилиан даже не обгорел, но зато потонул словно жернов. Правда, не до конца. Выловили погорельца и распластали на берегу лицом вверх.
— Все дела? — спросили братья разом.
— Как бы не так! Надобно до трёх раз, а там, как бог пошлёт, — прояснил обстановку отец Макарий.
И не успел Максимилиан, или что от него осталось, толком отдохнуть, как полыхнул снова. Тут уже ребята не растерялись и притопили нечестивца безо всякой команды. В третий раз всё вообще прошло, словно по маслу, а когда утопленник на сей раз не возгорелся посреди ягод и чеснока, Дементий, как старший в команде, предложил:
