— Что это?
— «Девширме» — это налог кровью! Вы же в курсе, что все христианские страны, попавшие к османам в абсолютной вассальную зависимость, платили им этот позорный налог. «Девширме» — или кровавый налог. Кто платил девочками, а кто мальчиками.
— А. Да-да, я слышал, — сказал Андрей Коршак и задумался.
— Так вот. Мальчики османов интересовали больше, ведь это будущие воины. С их памяти всячески вытравливали их нормальную прошлую жизнь. Но мне чудом удалось сохранить свою родительскую или материнскую память. И капсула, которую вы краем глаза видели у меня на шее, в ней хранится горстка земли моей родины! Я ее периодически нюхал тайком в неволе. Этот запах, как запах маминой груди, и сохранил во мне христианина!
— Вот оно что!
— Я глубоко в подсознании помнил только одно, что я из этих мест. Где ласковое солнце всходит на подсолнухами, где льется мягкая песня, где черешни слаще меда… Меня видимо, когда похитили и продали в рабство османам…
— Ужас…, - только и вымолвил пан лекарь.
— «Девширме» — это страшная вещь! Они из моего тела сделали янычара, но не смогли этого сделать из моей души! Они научили меня всем своим боевым наукам! Впрочем, память мою так всю и не вытравили. Вот посмотрите… Вы такого у меня никогда не видели…
Ян Лооз вдруг откинул верх своей кожанки, выставил из-под сорочки правое плечо. И лекарь увидел страшную вещь. Клеймо! «Руку с арбалетом»! От удивления лекарь Коршак даже уронил чашку с горячим отваром. Она упала на пол и разлетелась на три части.
— Боже правый! Откуда это у вас?! Это же старый герб нашего города! Еще при литовцах!..
— Я не помню! Он всегда со мной! Уже лет 20, а то и все 25… Он всегда со мной! Даже у османов он еже был при мне!
— Вот! Его явно, это клеймо, вам поставили — не османы! Его сделали только у нас! Наши… Кстати, скажите, пан Лооз, а как вас там, у них, у османов звали? У вас же было там свое басурманское имя? — спросил Андрей Коршак.
— Юсеф Луази…
— Да… да-да… Юсеф Луази, Ян Лооз… Ну а что? Хм, здесь что-то есть….. Сплошная загадка!.. — задумчиво пробормотал лекарь Коршак. Он взял в левую руку перо со стола и стал представлять, будто именно он и ставит клеймо на правом предплечье.
— Но вы должны помнить адскую боль, пан Лооз!
— Нет, к сожалению, не помню. Может мне что-то дали, пожалуй, такое… какое-то снотворное…
— А запястья? Там где у вас Аллах?!
— Запястье? Запястья помню очень хорошо! Мне дали покурить «наргиле». Это такой стеклянный кувшин с трубкой. Там зелье. Называется у османов эта вещь — гашиш. Это любимые «лакомство» наемных убийц — «ассасинов». Гашиш затмевает разум, чтобы было легче убивать…. Так вот, мне дали покурить и один толстый осман — Али-кольщик набил мне эту цитату на запястьях сапожной иглой, смоченной в чернилах….
