— Ясно… судить и наказать… А дальше…? — задал вопрос лекарь Коршак.
— В Житомире местные только и говорили, что о визите Адама Киселя!
Ян Лооз пронюхал, что это известный сенатор, магнат-богач, воевода киевский и ныне это главный королевский переговорщик с гетманом Хмельницким. Ян Лооз узнал, где их милость остановилась. При гостином дворе монастыря Святого Яна Дукельского… Этот монастырь был известен тем, что давал приют всем, кто попросит его у монахов. Там даже могли скрываться беглые «варнаки». Поэтому Ян Лооз направился именно туда. И как он ни старался скрыть свой загорелый цвет кожи, ведь он был с самого юга, такого дивного человека сразу заприметили. На ЯнаЛоозща городской страже указал один человек. Мол, спрашивайте у этого татарина, а они срочно разыскивали толмача, чтобы перевести какое-то важное торговое послание.
— Вот так я оказался у пана воеводы Киселя. Ему мои языковые способности пригодились!
— Я так понимаю, вы свободно говорите на нескольких языках, пан Лооз?
— Я знаю османский, польский, арабский. Как, видите я без акцента говорю, на нашем языке!
— Вот это да! — удивился Андрей Коршак.
— Да. А узнав, что я еще христианин, воевода Кисель предложил мне у него службу! Поскольку его помощник вдруг умер по дороге от какой-то неизвестной болезни. Ну, вот теперь я здесь и с вами должен заниматься другими вещами! Расследовать смерть пана подкаштелана Пясоты и искать этого мальчика.
— Мальчиков! — напомнил лекарь Коршак и показал двумя пальцами латинскую букву V. — Двух мальчиков в дополнение к нашему последнему!
— Да, вы правы, Коршак. Двух мальчиков и сына гончара. Всего трех. Кстати говоря…
— Что? — переспросил Андрей Коршак. Он продолжал думать о своем.
— Мальчиков! Вот! У меня появилась мысль… Вы не находите, что это именно тот… кровавый налог?! «Девширме»?! — размышлял Ян Лооз.
Лекарь Коршак отрицательно покрутил головой.
— Ну не знаю — не знаю… кровавый налог… Где наш христианский Киев, а где османские законы? — скептически сказал он. — А почему вы так решили, пан Лооз?
— Ну, это же — живой товар!..
Ян Лооз предположил, что раз все похищенные дети примерно одного возраста — 10-ти или 11-ти лет, то это самый удобный возраст для передачи их в военные школы «Йени Чери»! Т. е в янычары! И он добавил, что его, кстати, примерно в том же возрасте и украли. А потом отдали в руки османов-работорговцев…
— А что этот ваш наставник «кади» ничего не рассказывал вам о том, как вы у него оказались? — поинтересовался лекарь Коршак.
