— Хочешь секрет? — неожиданно спросил он.
Элла напряглась, и он ощутил это.
— Я не отпущу тебя отсюда, пока не заберусь в твои трусики.
Можно подумать, она не догадывалась, что к этому все и идет!
— Сукин сын!
Вырваться ей не удалось, тем более что Марк схватил ее за другой локоть, прижал к себе и заставил смотреть прямо ему в глаза.
— Ты хотя бы догадываешься, как сильно я тебя хочу? — его голос прозвучал грубо и безжалостно.
— Нет, и не хочу догадываться!
Непроизвольно Элла ощутила, как что-то приятное, теплое пробуждается у нее между ног. В живот упиралось явное доказательство силы желания Марка. Элла была готова умереть. Прямо здесь, на этом самом месте. И желательно раньше, чем она узнает ответ на этот вопрос.
— Вот и правильно, потому что я сам боюсь об этом думать, — Элле показалось, что лицо Марка приняло растерянный вид. Он тяжело вздохнул и зачем-то признался: — Я больше не тот несдержанный подросток, который набросился на тебя тогда, тринадцать лет назад.
Они одновременно вспомнили, как это было. Элла задрожала и собрала все силы, чтобы оттолкнуть Марка. Она тяжело дышала, почти задыхалась. Ей хотелось крикнуть в лицо Марку, как сильно она его презирает за то, что он сделал с ней много лет назад, обвинить в других грехах. Он опередил ее, прошептав:
— Мне очень жаль.
Элла собралась рассмеяться прямо ему в лицо, но в горле застрял неприятный ком. А потом она обнаружила, что ее руки свободны и что есть сил помчалась к «Субару», припаркованному неподалеку, принялась в отчаянии дергать запертую водительскую дверцу. Ей не стоило надеяться на то, что Марк настолько глуп и не примет все меры предосторожности после истории с окном на кухне.
Она обернулась, предположив, что он уже навис над ней и сейчас снова заломит назад руки. К ее удивлению, Марк остался стоять на прежнем месте и просто смотрел на нее. Элла могла поклясться, что впервые не понимает, о чем он думает.
«Мне очень жаль». Она слышала эти слова в своей голове, пока не скрылась в доме. Она не верила в то, что Марку на самом деле жаль. Этот человек не знал, что значит сожалеть. Зато он ее хотел! Элла была так зла и расстроена, что не сразу почувствовала, как он привлек ее к себе и развернул.
Его горячие губы заскользили вдоль ее мочки уха к губам, заставляя подчиниться напору его ласкающего языка. На этот раз Марк целовал ее гораздо мягче, нежнее, гладил ее волосы, как будто действительно сожалел и просил забыть о том, что когда-то он был так груб и жесток.
