— А она сказала Майерсу, что это ты приставал к ней?
— Чего еще было ждать, доктор? Она побежала прямо к нему — чтобы поквитаться со мной.
— Понимаю.
— Остальное вы знаете. Он быстро избавился от меня.
— Дальше, Чарльз.
— Дальше? Дальше уж некуда.
— Ты мог бы, пожалуй, вернуться...
— НЕТ, НЕТ!
— Чарльз!..
— Нет, это было не так, она лгала! Я ничего не сделал!
— Но ты хотел что-то сделать, Чарльз, верно?
Правильным ответом было тоже „нет”, но вдруг он снова оказался там, на складе, и Эдна склонялась вперед, зная, что он все видит, и смотрела насмешливо, поощряя коснуться ее, стиснуть, взять... да! да! да!
— Это правда! Я хотел... эту потаскушку — и я ненавидел ее, я мог разбить ей лицо в кровь...
Он кричал так громко, что почти не слышал доктора Янца.
— Эта девушка, Чарльз... Она действительно та, кого ты ненавидел?
Какой ответ будет правильным — да или нет? Неважно, потому что все сорвалось, понеслось куда-то, и он не мог остановиться, он должен был закончить.
— Нет, это была не она. Это был Майерс! Я ненавидел его, это его я хотел избить в кровь... избить его...
И вот он колошматит его, бьет в усмехающееся лицо кулаком, снова и снова...
— Чарльз!
Он бил не по лицу Майерса, а по кушетке.
— Вот так. Как насчет того, чтобы закурить? Янц наклонился вперед.
— Спасибо.
Слава богу, у Янца оказалась зажигалка. Он ни за что не смог бы прикурить сам, так дрожали руки. Янц, конечно, заметил, это же его работа — замечать.
— Очень грубо, доктор?
Янц молча кивнул.
— Сожалею.
— Сожалеешь, что сказал мне? — Янц выдохнул дым. — Или сожалеешь, что испытываешь такие чувства?
Вопросы. Он вечно спрашивает. Ладно. Поменяемся ролями. Заставим его для разнообразия дать несколько ответов.
— Я и хотел рассказать вам. Я знаю, иначе вы не сможете мне помочь. Но почему я испытываю такие чувства? Почему?
— Старая история. Мы уже говорили об этом, Чарльз. Ты все еще таишь злобу на власть — ту власть, которую представляет Майерс. Овладев его девушкой, ты нанес бы ему поражение. Власть была бы уничтожена.
Чарльз встал.
— Да, понимаю. Но по-прежнему чувствую то же самое, несмотря на то, что знаю объяснение. Почему такой разрыв между логикой и эмоциями?
Янц проводил его до двери.
— Единственный человек, который может ответить на этот вопрос, — ты сам. Нам просто придется продолжить раскопки.
Кивнув, Чарльз набросят куртку.
— Тогда новые раскопки — завтра вечером, — он усмехнулся. — Похоже, вы хотите превратить меня в экскаваторщика.
