Не будь Эмма моей сестрой, я бы ее на дух не переносила. Ради бога, пусть бы она без конца восхваляла свою расчудесную жизнь, но при этом хоть немного помнила о тех, кто ее окружает. Но все, что ее не касается непосредственно, нисколько ей не интересно. Если она звонит, значит ей что-то нужно, слушает вполуха, если ты ей что-то рассказываешь о себе, и никогда ни за кого не беспокоится. Я и так от нее ничего не ждала и даже была ей благодарна за молчание в течение последних четырех месяцев.
— Подадим-ка мы аперитив, тогда Ромен быстрее явится!
Отец расставил на подносе стаканы, фруктовый сок, розовое вино и сырное печенье, собственноручно приготовленное по такому случаю. Жером прибавил к этому еще одну бутылку.
— «Шато Пап Клеман 2009»,[9] — возвестил он с деланой небрежностью.
— Но это же безумие! — вырвалось у мамы. — Лучше бы его поберечь для особого случая.
— Собраться всем вместе — это и есть особый случай. Вас ожидает еще один сюрприз, на десерт.
Мама восторженно закудахтала, а сестра не сводила с нее благодарного взгляда.
— Папа, вы мне доставите большое удовольствие, если тоже попробуете.
— Ты же знаешь, я не могу, Жером.
— Что за ерунда! Пригубить гран крю не значит вернуться к пьянству. Ничего общего с вашим обычным пойлом.
Я уже приготовилась было засунуть гран крю в самую потаенную часть тела Жерома (и, ей-богу, я не имела в виду мозг), когда на сцену вышел мой брат.
— Всем привет!
Меня он поцеловал первой, ласково проведя ладонью по моей спине. Безмолвная братская поддержка. Затем поприветствовал каждого, прежде чем объявить, что умирает от голода.
— Тогда вперед! — обрадовался отец.
Мы как раз приканчивали десерт, когда Жером, который на протяжении всей трапезы не переставал намекать на ожидавший нас сюрприз, наконец решил открыть свой секрет.
— Вы все хорошо сидите?
Мы дружно кивнули. Он выпятил грудь колесом, а сестра, явно в курсе дела, заерзала на стуле от нетерпения.
— Помните Пляжный Домик в Аркашоне[10]?
— Что за домик? — спросил Ромен.
— Тот, о котором вы все мечтали!
Когда мы были детьми, родители часто возили нас в Аркашон на выходные. Все втроем мы настаивали, чтобы непременно пройти мимо домика с голубыми воротами, стоявшего у причала. Мы называли его Пляжным Домиком. Он завораживал нас своими большими окнами, цветущим садом и островерхой, уходящей прямо в небо крышей. Однажды я с самым серьезным видом заявила, что обязательно куплю его, когда вырасту. Все тогда долго смеялись.
