— То есть рутина и косность?
— Боюсь, у меня недостаточно опыта, чтобы утверждать именно это. Я говорю о стремлении уберечься от хлопот и волнений.
— Но конкретно о ком идет речь? О директоре, о главном инженере?
— О Катеньке Севастьяновой.
— Опять загадка.
— Ладно, не будем сейчас об этом говорить, — сказал Соколовский.
В это время дверь открылась, и рабочий в кепке с синими очками, сдвинутой на затылок, сказал, не входя в конторку:
— Иван Иванович, на втором номере поджог свода.
— А, черт, уже успели! Угораздило! — вскричал Соколовский и выбежал в цех.
Муравьев пошел за ним. У завалочного окна на втором номере, где недавно сталевар Севастьянов кончил выпускать металл, толпилась новая бригада. Сменный инженер в синей холщовой куртке, наподобие тех, которые носят моряки торгового флота, что-то горячо доказывал старику сталевару с выпученными, слезящимися глазами и тыкал его коротким пальцем в грудь.
— Кто велел изменять режим? — закричал Соколовский, едва поднявшись на завалочную площадку.
— Приказание директора, — сказал сменный инженер.
— Здесь, в цехе, я — директор. Я вам приказание давал?
— Иван Иванович, Абакумов сказал: ни в коем случае не превышать тепловой мощности. Сталевар только наварку пода начал, а нагрев у него уже превышен.
— Был превышен? — спросил Соколовский сталевара.
— Спросите мастера, Иван Иванович, — жалостливо сказал сталевар, — только газ для наварки дал. Что я, маленький или дурной?
— Ну? — сказал Соколовский инженеру.
— Но свод прожгли?
— Ясно, что прожгли, черт бы вас взял, если вы все пламя на него дали. Думаете, так следят за тепловой мощностью?
— Иван Иванович… — обиженно начал сменный инженер.
— Третьего дня пустили печь после капитального ремонта, — возмущенно произнес Соколовский. — Убавьте газ!
Он кивнул подручному. Тот поднял дверцу. Соколовский согнулся, мелкими шажками подбежал к печи, как подбегают сталевары, присел у завалочного окна на корточки и, прикрывая лицо согнутой рукой, быстро оглядел свод через синее стекло. Муравьев подбежал к нему, в точности повторяя его движения. Сменный инженер в синей куртке, не решаясь подойти к ним, издали приседал и изгибался, чтобы поглядеть на свод.
Мокрый от пота, с резко покрасневшим лицом, Соколовский вернулся на прежнее место. Подручный опустил дверцу.
— Вовремя хватились, — сказал Соколовский сталевару. — Там пустяки, несколько кирпичей в левом углу. Как думаете? — спросил он Муравьева.
— Потечет теперь свод, Иван Иванович, — ответил Муравьев. Он первый раз назвал Соколовского по имени-отчеству.
